Торговец отражений

— Ты говоришь так легко, будто сама в это веришь, — хмыкнула Руби. — А если бы сама на моем месте оказалась, тоже бы обиделась.

— Я бы не слушала их, как не слышала раньше.

— Раньше? — переспросила Руби. — С тобой такое тоже было?

— Не с ними, но бывало.

— И как? Проглотилась обида? — Руби и потерла глаза кончиками пальцев.

Грейс подняла глаза и улыбнулась.

— Со временем все исчезает. Даже обида.

— Даже обида? А бывает что-то хуже?

— Бывает, Руби. Поверь, бывает.

Руби молчала, шмыгала носом, а потом вдруг посмотрела на Грейс и прошептала:

— Мне нужно кое-что тебе сказать. Можно?

— Что-то настолько секретное, что этого нельзя сделать при нас? — спросил Осборн и бросил недокуренную сигарету в лужу.

— Представь себе! — огрызнулась Руби.

— Конечно, Руби. Что угодно.

— Тогда пойдем.

— А мы? — воскликнул Осборн. — Будем прозябать в тишине, без женского тепла?

— Ты-то заткнись, придурок… — прошипел оскорбленный Шеннон.

Грейс остановилась, подарила Осборну счастливую, полную любви и священной просьбы улыбку. Он больше не сказал ни слова. Только улыбнулся. Ждать так ждать.

Руби взяла Грейс за руку и потащила в лес по тропинке, протоптанной желающими познать истинное уединение студентами. Лес вокруг университета прореженный, светлый, но напоминавший лабиринт — если чуть свернуть с протоптанных тропинок, можно и потеряться уже в другом, темном лесу, а потом выйти на другой стороне города, ободранным ветвями, грязным, испуганным и уставшим.

Девушки шли недолго — Руби бы побоялась пробираться в глубь, где лес становился особенно мрачным. Там по-настоящему пахло смертью. Из чащи, окружавшей лесные озера с прозрачной водой, поговаривали, живыми не возвращались. Остановились на вычищенной полянке, созданной, наверное, студентами для душевных бесед наедине. В центре полянки стоял вырубленный из поваленного дерева стол, а по обе его стороны темнели два пня. За поляной начинался густой лес, непрореженный и темный. А над головами было небо. Университет постарался, чтобы даже уединение сделать комфортным.

— Я хотела кое-что тебе рассказать, — призналась Руби, прежде чем сесть. Охнула. Пень оказался холодный и мокрый.

Грейс почувствовала, как ветер коснулся спины. Теплый, совсем не такой, как у университета. Соленый.

Она расправила плечи.

— Рассказывай.

Руби хрустнула костяшками пальцев. Вид у нее был растерянный, но при этом, на удивление, уверенный. Она рассматривала трещины на столе, молчала, а потом наконец начала:

— Я не знаю, кому еще рассказать. Мне кажется, все посчитают меня сумасшедшей или решат, что я провожу время летом совсем не на курортах, а в каких-то дырах. Но… правда, я чувствую, что ты меня сможешь понять. Обещай только не смеяться раньше времени.

— Почему смеяться?

— Пообещай!

— Руби, милая, я не хочу смеяться над тобой.

— Это ты пока не слышала! — восторженно прошептала Руби.

— Так, расскажи. — Улыбнулась Грейс.

— Обещаешь, что не засмеешься?

— Почему я должна засмеяться?

— Потому что сейчас я расскажу чушь! Но она в самом деле произошла, клянусь!

Грейс коснулась пальцев Руби и чуть сжала кончики. Холодные пальцы. Она на самом деле волнуется.

— Говори. Все будет хорошо.

— Кажется, я знаю Шелдона Лэмба, — выдохнула Руби и отвернулась к глуши, но быстро посмотрела снова на Грейс. Тьма с той стороны непроглядная.

— Что? — переспросила Грейс.

— Я знаю Шелдона Лэмба, — уже увереннее повторила Руби.

— Так мы все его знаем. — Улыбнулась Грейс.

— Нет! Все его знают тут, в университете! А я… я, кажется, знаю его дольше.

Грейс чуть наклонила голову, будто лицо Руби рассмотреть сложно, а потом спросила:

— Дольше? Почему ты так думаешь?

— Мне кажется, что я его где-то видела, — прошептала Руби.

— Может и видела.

— Нет, ты не понимаешь. Я его видела! Ви-де-ла! Видела еще задолго до университета!

— А почему ты так переживаешь? Может, мельком видела.

Руби покачала головой.

— В том-то и дело, что у меня ощущение, что я не мельком его видела, а знала когда-то. Именно знала, Грейс.

— Знала?

— Да! Знала, как знаю однокурсников, как знаю людей, которые живут в нашем районе… Но такого быть не может! Я жила в Нью-Йорке, а Шелдон Лэмб — в Великобритании!

— Может, вы пересекались на улице?

— На улице?

— Память может запечатлеть мгновенные встречи. Вы могли встретиться в метро или в очереди в магазине.

Руби задумалась, нахмурилась, а потом обреченно вздохнула.

— Нет, Грейс. Не так. В том-то и дело, что у меня стойкое ощущение, что я знаю Шелдона. Именно знаю, а не видела. Будто бы мы когда-то встречались, может, даже общались. Но я ничего не помню.

— Может, когда-то в детстве ты приезжала сюда?

— Не в детстве, Грейс, не в детстве. Это было потом. Да и как я могла его видеть?

— Может, жили на одной улице.

— Где? Здесь?

— Почему же здесь? Может, ты видела его дома, в Лондоне? Или в какой-то другой город?

— Нет, нет! Я чувствую, что видела его именно в Штатах!

— Может, вы мельком виделись? Пересеклись? Ты же жила в Нью-Йорке.

— А что Шелдон делал бы в Нью-Йорке?

— Может, просто мимо проходил?