Торт от Ябеды-корябеды

– Младшему три, старшему семь, – отрапортовал вместо меня Кирилл. – А самой Вольской скоро восемьдесят. Но она огурец-молодец. Давно заметил: если человек работает – неважно, кем, безразлично, где, – коли у него имеется необходимость пять дней в неделю топать на службу, то он выглядит и чувствует себя значительно лучше, чем его одногодок, который на диване у телика дрыхнет! Кто лег, тот умер. Бабушка моя в семьдесят пять лет попала в больницу – рак груди. Бабуля – мотор с фейерверком. Врач мне рассказывал: «Аккуратно говорю Ольге Сергеевне: “Вам предстоят три операции”. Жду вопросов, истерики, слез, фразы “я умираю”. Но она кивнула: “Режьте!” Я удивился: “Постараемся вас побыстрее поставить на ноги”. Больная рукой махнула: “Не волнуйтесь. Все хорошо будет. Мне в мае на выставке представляться. Когда все закончите?” Услышала, что двадцать третьего апреля последнее вмешательство сделают, и обрадовалась: “Отлично. Значит, второго мая я успею на показ”».

Кирюша тихо засмеялся.

– Бабуля котят разводит, выставка кошек для заводчика – это очень важно. Врач ей в уши бубнит: «У вас химия начнется, плохо станет в душном зале». Бабуся ему: «Пустяк. После операции я буду здоровая. Химия так химия, не она главная! Необходимо моим Марте и Клеопатре все золотые бранзулетки собрать». И бегала бабуля по выставке. Сейчас ей девяносто четыре, больше семидесяти никто не дает, и рака нет. С ней тогда в палате лежала женщина, той шестидесяти не было. Ныла, стонала, жаловалась, плакала, говорила: «У меня страшная болезнь, умираю». Ей всего одну операцию сделали, химию легкую провели, а тетка скончалась. Вольская, наверное, как моя баба Оля, вертится колесом. Сыну ее Юрию – под шестьдесят. Дети у него маленькие, потому что брак второй. Алина, невестка Вольской и вторая жена Юрия, на двадцать годов супруга моложе. В первом браке у мужчины наследников не появилось.

– Пойду к Фаине, она, наверное, уже у лифта сидит, – решила я.

Но за столом оказалась Валентина.

– Вас взяли на работу? – удивилась я.

– Нет, – возразила Юркина. – У тети Фаи голова заболела, она захотела лекарство принять и полежать немного.

– Понятно, – кивнула я и отправилась в подвал.

На стук в дверь никто не отозвался. Я занервничала – вдруг лифтерше стало плохо? – и распахнула створку.

Фаина Герасимовна сидела на диване, перед ней стоял открытый чемодан, в котором лежали разноцветные мешки из тряпок.

– Добрый день, Виола, – чуть сердито произнесла Вольская.

В ту же секунду она сообразила, что разговаривает с жительницей дома, и сразу переменила тон, превратилась в медовый пряник:

– Что-то случилось?

– Нет-нет. Увидела на вашем рабочем месте Валентину и насторожилась, вдруг вы слегли, – успокоила я пожилую женщину.

Я сделала несколько шагов вперед, приблизилась к чемодану и засмеялась.

– Так это куклы! Издали они показались разноцветными мешочками.

Вольская закрыла лицо руками.

– Моя коллекция!

– Собираете тряпичных пупсов? – улыбнулась я.

– Шью их сама, – тихо уточнила лифтерша.

Я присела около чемодана.

– Можно посмотреть?

Фаина смутилась.

– Они мои дети! Испугаются, что чужая тетя их в руки взяла.

– Нет, я не притронусь к ним, – пообещала я, рассматривая игрушки, которые лежали сверху. – Вы настоящий мастер! Ну прямо как люди! Лица словно живые. Но они не из ткани.

– Есть большой магазин, – начала вводить меня, любопытную, в курс дела Фаина. – В нем все для рукоделия приобрести можно. Чего только нет, но все недешево. Коплю денег, хочу, чтобы очередной ребеночек выглядел ну очень красиво. Покупаю нужный парик, глаза, уши… Личико из особого материала, если его аккуратно нагреть, он становится пластичным. Как это сделать? Доводите воду почти до кипения, бросаете в нее заготовку для личика, через пару минут вынимаете пинцетом и, пока теплая, придаете ей необходимую форму. Но голова в последнюю очередь мастерится. Сначала тело готовится, одевается, обувается. Невероятно увлекательное занятие! Вот, полюбуйтесь, мой первый опыт – Ванечка! Обожаю его!

Фаина порылась в чемодане и вынула куклу.

– Схожесть, правда, не полная, но, учитывая, что это первое изделие, недурно. Изо всех сил старалась, но кое-чего просто не умела.

– Ванечка очень красивый, – похвалила я куклу. – Как вы придумываете, что за внешность будет у вашей куклы?

Фаина замерла, наклонила голову, потом повернула ее влево и стала похожа на попугайчика, который пытается что-то разглядеть.

– В моей голове возникает образ, тут же приходит имя. Многие мастера кукол делают рисунки. Мне они не нужны, я просто вижу!

Фаина постучала себе указательным пальцем по лбу.

– Тут уже все готово!

Я молча слушала консьержку. Кому придет в голову, что пожилая женщина, которая дежурит в подъезде, способна создавать куклы, удивительно похожие на людей?

– У вас немалый талант, – вырвалось у меня. – Не пробовали работать на заказ? Сейчас художники пишут портреты на заказ, подобных предложений на рынке тьма. А вы можете предложить эксклюзив: кукла – копия человека!

Фаина замерла.

– На заказ? – прошептала Фаина.