Тосканская графиня

– Понимаю, – с улыбкой сказал он, хотя глаза его оставались задумчивыми. – Ну как, довольна, что мы все два дня были вместе?

– Конечно, и ты знаешь об этом.

Взгляд Лоренцо стал еще более серьезным.

– Ты – самая светлая радость моей жизни, – сказал он. – Ты знаешь об этом? Я не так часто тебе в этом признаюсь.

Отвечая ему улыбкой, София слегка прикоснулась флакончиком с духами «Ланвен арпеж» к шее и запястьям.

– Говорить об этом вовсе не обязательно, – сказала она.

– Ты же знаешь, что я не меньше твоего хочу, чтобы все снова стало по-прежнему.

– Ты обязательно должен работать в интересах антифашистской коалиции?

– Думаю, да, – кивнул он.

– А ты не мог просто уйти из министерства?

– Это могло бы показаться подозрительным. Тем более что мое положение очень удобно. Я обладаю информацией о запасах продовольствия, зернохранилищах и так далее. Войскам коалиции понадобится продовольствие. Кроме того, до моих ушей доходит кое-что о планах немцев касательно их вооружения, боеприпасов, возможностей мобилизации и многого другого. Прости, большего сказать не могу.

– Как хочется провести сегодняшний вечер только вдвоем! Вот было бы хорошо, если бы этот проклятый человек не пришел!

– Как думаешь, что ему надо?

Она сразу оробела и пожалела о том, что не сообщила ему об этом раньше.

– Он хочет разместить здесь на постой солдат. Недавно я получила от него письмо.

Он нахмурился и, подойдя к окну, выглянул на улицу. Потом озадаченно повернулся к ней:

– Дорогая моя, почему ты сообщаешь мне об этом только теперь?

– Прости меня, пожалуйста. Я хотела, честное слово, но надеялась, что этого не случится. Они же рассылают десятки таких писем, и частенько это ни к чему не приводит. Не хотелось без нужды тебя беспокоить.

Он широко развел руки:

– Возможно, мне удалось бы…

– Что? – перебила она его. – Что удалось бы, Лоренцо? Тут уже никто не может ничего сделать. И вообще, поживем – увидим. Может, все еще утрясется.

– Что это с тобой, дорогая? Ты какая-то дерганая…

Да, он прав. Действительно дерганая.

– Иди ко мне.

Она встала, подошла к нему, и Лоренцо крепко обнял ее.

– Все будет хорошо, – сказал он.

Она почувствовала, что вот-вот расплачется.

– Правда? Даже если они отберут у нас дом?

– Верь мне. Мы что-нибудь придумаем.

Он отстранился от нее на расстояние вытянутой руки, глядя ей в глаза.

– Только вот еще что, любовь моя.

Он улыбался, но София видела, как слегка сузились его зрачки.

– Когда я проходил мимо твоей студии, дверь была открыта, и я обратил внимание, что портрет твоей матери все еще на мольберте. Не хочешь рассказать, чем на самом деле ты вчера занималась?

Ответить она не успела, их позвала служанка.

София облегченно вздохнула и быстро повернулась к двери.

– Позже, – ответила она.

Глава 9

Максин удалось выехать на грунтовку, ведущую прямо в Кастелло-де-Корси, и вот теперь она стояла, озираясь, в холодном вестибюле господского дома. Служанка, открывшая ей дверь, протянула руку, чтобы принять у нее жакет и сумку.

– Все в порядке, не надо, – сказала Максин и, слегка смущаясь, прижала сумку к груди.

Пока она добиралась, во время недолгих остановок у нее была возможность прочитать одну из листовок. Текст гласил о недавней деятельности партизан, о возможных ответных действиях нацистов, о том, какую помощь население может оказать силам коалиции и каким образом. С тех пор как Максин прибыла в страну, она успела увидеть, насколько изменилось общественное мнение, как резко разделилось итальянское общество. Бомбардировки коалиции у местного населения восторга отнюдь не вызывали, потому что из-за них возросли жертвы среди гражданского населения, хотя прежде всего большинство простых итальянцев, и мужчин и женщин, хотели, чтобы немцы и итальянские фашисты убрались навсегда.

Услышав шаги на парадной мраморной лестнице, она подняла голову. По ступеням подчеркнуто неторопливо спускалась миниатюрная элегантная женщина, черноглазая, бледнолицая, с черными как смоль волосами, зачесанными вверх. Настоящая Мадонна: мужчины обожают женщин такого типа, жаждут обладать ими и постоянно из-за них соперничают. По сравнению с ней Максин сразу почувствовала себя слишком крупной, и ей стало несколько не по себе. Женщина была одета в черное платье; в свете небольшого канделябра в ее ушах сверкали серьги, скорее всего бриллиантовые, шею украшало выполненное в том же стиле ожерелье, ее левая ладонь властно покоилась на руке весьма привлекательного, осанистого мужчины. Оба выглядели удивленными, увидев девушку у себя в вестибюле.

Она шагнула вперед, но первой заговорила служанка.

– Эта дама пришла повидаться с графиней, – заявила она.

Женщина спустилась в вестибюль и протянула руку. Улыбнулась, хотя и не очень уверенно. Максин привыкла доверять своему чутью, но эта женщина смущала ее.

– Я – София де Корси, – представилась хозяйка дома. – Чем могу служить?