Тосканская графиня

София сидела в своей маленькой студии с французскими окнами, выходящими в сад; здесь пахло красками и скипидаром, и это ее успокаивало. Несколько минут она занималась тем, что делала набросок вида из окна и мечтала, чтобы жизнь снова стала простой и ясной, как прежде, когда каждый воскресный день к ней приходили жены крестьянок, делились с ней своими заботами, а она изо всех сил старалась им помочь. Порой проблема выглядела простой, например обувь для ребенка, а бывало и посерьезнее. Заболел муж. Необходимость взять денег взаймы. И она всегда действовала в их интересах.

Но все это уже в прошлом, теперь же перед ней стоял гораздо более насущный вопрос: устроить встречу Максин и Джеймса. Она отложила альбом для зарисовок и уголь в сторону, вытерла руки тряпицей и приготовилась отправиться в путь.

Остановив машину, они вышли и двинулись по дорожке, ведущей вокруг монастыря. Собаки, жалобно скуля, просились сопровождать их, но София решила, что их лай может привлечь к ним ненужное внимание. День стоял прекрасный, солнечный, на небе ни облачка, и воздух на удивление теплый. Мимоза до сих пор продолжала цвести, а в чистом, прозрачном, слегка пряном воздухе пахло свежестью, древесиной и зеленью, но София сейчас думала о другом и не могла в свое удовольствие наслаждаться природой.

– В чем дело? – спросила Максин. – Что-нибудь не так?

– Что-нибудь не так? – смеясь, повторила София. – Мм… Действительно, что же может быть не так, черт возьми?

– Я имела в виду что-то конкретное.

София вздохнула:

– Мать пишет, что скоро нам должны доставить что-то, и просит присмотреть за этим. А еще пишет, что я должна тебе доверять.

– Рада слышать.

Козырьком ладони София прикрыла глаза от солнца и всмотрелась в лицо Максин:

– Она что-нибудь говорила тебе об этом? Что именно нам собираются доставить?

– Нет, не говорила. Но я надеюсь, что британец, к которому мы сюда приехали, радист.

София кивнула.

– Тогда, – продолжала девушка, – возможно, это рация?

– Да, вполне может быть.

– Сбросят ее, конечно, на парашюте. Иначе никак.

– Она написала, что это произойдет к концу следующей недели. Но когда она отдала тебе шкатулку?

– Больше недели назад, – хмуря брови, ответила Максин.

– Значит, следующая неделя уже началась.

– Думаю, это может случиться в любой день. Завтра в Монтепульчано я встречаюсь с командиром партизанского отряда. Могу поговорить с ним об этом, если твой британец подтвердит, что груз выбросят совсем скоро. И организовать помощь.

– У него есть имя, ты же знаешь. Я говорю о британце.

Максин улыбнулась, а София постучала в маленькую зеленую дверь в задней части монастыря. Открыла им сама мать настоятельница.

– Как он себя чувствует? – спросила София.

Настоятельница улыбнулась:

– Слава богу, гораздо лучше. Уже немного окреп.

– Я хочу представить вам мою… – София немного запнулась, – мою подругу Максин. Мы зовем ее Массима.

Мать настоятельница понимающе кивнула:

– Ваша подруга – наша подруга. Сюда, пожалуйста.

Она провела их через короткий коридор и открыла еще одну дверь, за которой они увидели красивый дворик. София огляделась: кругом стояли бочонки с лимонными деревьями, которые весной зацветут.

– Нас здесь никто не досматривает, – говорила монахиня, – и мне кажется, свежий воздух идет ему на пользу. Он вон там, видите?

Она указала туда, где в укромном уголке отдыхал Джеймс; ноги его были закутаны в одеяло.

– Он все еще немного слаб, поэтому постарайтесь не очень утомлять его. А я схожу посмотрю, чем вас можно угостить.

Джеймс повернул голову в их сторону и стал с интересом разглядывать Максин, а София в который раз убедилась, что эта девушка оказывает на мужчин поистине магнетическое действие.

Они подошли, и Максин протянула руку.

– Привет, меня зовут Максин, – сказала она.

Как зачарованный, не в силах сдержать улыбки, он встал:

– Вы американка?

Максин в шутку захлопала перед ним глазами:

– Если честно, италоамериканка.

– Вот это да… впрочем, не важно… приятно познакомиться.

– Нам надо поговорить о деле, – суховатым тоном сказала София.

– Да-да, конечно! – тут же откликнулся Джеймс, бросив на Софию вопросительный взгляд. – А можно?

София коротко кивнула:

– Я рада видеть вас окрепшим.

– Еще несколько дней, и я буду как огурчик, – сказал он и бросил быстрый взгляд на Максин. – Понимаете, когда я приземлился, меня подстрелили. А София переправила меня в монастырь, чтобы я поскорее поправился.

– Добрая самаритянка, – с улыбкой отозвалась Максин. – Такова наша София.

Они еще немного поговорили, потом молодая монашка принесла им поднос с кофе и булочками. Она сразу ушла, и Джеймс подтвердил, что действительно ожидается присылка рации, и это планировалось недели через две после его заброски.

– У меня есть точное местоположение выброски. – Джеймс извлек из-под слегка распоротой подкладки пиджака листок мятой бумаги и протянул Софии. – Совсем в другом месте, не там, где забросили меня.