Тот, кто меня купил

— Я сдала экзамен на «отлично», — проверяю. Он не спросил. Не поинтересовался. Возможно, ему было не до того. Но и потом не вспомнил. Значит ему всё равно? Он ведь так помогал мне, просиживал вечерами над скучными книгами и вопросами. И вот — полное равнодушие.

Эдгар моргнул. Я вижу, как он пытается оторвать взгляд от моей груди. Ему это удаётся.

— Я знаю, — смотрит мне в глаза.- Я позвонил и поинтересовался.

И как-то мне становится тускло. Значит ли это, что моя оценка — липовая?.. Может, всё дело в том, что он заплатил? А потом поинтересовался, всё ли прошло, как надо? Я не смогу задать ему эти вопросы. Но на лице моём, наверное, сменяется целая гамма чувств.

— Эй, жена, — хватает он пальцами мой подбородок и удерживает взгляд. — Я всего лишь беспокоился. Не более.

— Надеюсь, это стоило того, чтобы услышать оценку по телефону, а не от меня лично. И жаль, что ты не позвонил мне. Ни после экзамена, ни потом. Кажется, тебе приятнее общаться с кем угодно, но не со мной.

— Ты скандалишь? — опасно сверкают его глаза.

— Нет, — сдуваюсь я и переступаю с ноги на ногу: кафельный пол холодит. Да и вообще в этом царстве Снежного Короля слишком холодно даже летом. — Можно я погреюсь в воде?

Он поворачивается ко мне спиной. Чёткие мышцы. Великолепные ягодицы. Я хочу прикоснуться к ним, но не буду. Он садится первым и приглашает меня жестом. Я устраиваюсь спиной к его груди. Между раздвинутых ног. Он возбуждён, но ничего не делает. Гладит слегка меня по плечам. И я расслабляюсь под этими завораживающими успокаивающими пассами.

Эдгар в большие ладони набирает гель для душа и начинает меня мыть. Всё теми же обволакивающими движениями. По шее, ключицам, плечам, груди, животу. Он моет каждую руку, не пропускает пальцы. Отбрасывает тяжёлые от воды волосы и проходится по спине. А затем руки его спускаются ниже. Пальцы пробираются между ног и гладят, гладят меня до тех пор, пока я не достигаю пика.

Я бьюсь в его руках, содрогаюсь, сдерживаю стоны. Он такой щедрый любовник. И такой скупой муж. На эмоции. На знаки внимания.

Нет-нет, я не жалуюсь. Он умеет делать приятное. Но всё, что он делает, измеряется в деньгах. Умеет покупать. Умеет дарить. Не умеет делиться своим.

Я затихаю. Ловлю его руку. Целую в сердцевину ладони. Мне лениво шевелиться. И не хочется заниматься любовью в воде. Он, наверное, ловит моё настроение, как зверь. Слишком чутко. Идеально. И от этого становится страшно: он спрятан от меня, а я — нараспашку. Голая не только снаружи, но и внутри.

— У меня здесь отличная кровать. Огромная, — жарко шепчет он мне в ухо.

— Потом. Обязательно, — говорю и пересаживаюсь к нему лицом. Оплетаю его ногами. Соприкасаюсь. Будь моя кожа нежнее — получила бы ожоги от нашей близости. — Я хочу тебя помыть. Тоже.

Теперь я набираю в ладони гель, пахнущий морем и морским бризом. Холодный мужской запах. Его. Очень подходит.

У Эдгара темнеют глаза. Он смотрит на меня не отрываясь. Не моргает и почти не шевелится. Я тоже умею колдовать. И кружить ладонями, задевая соски. И касаться налитых мышц. Жаль, он даже щекотки не боится.

— Испытываешь меня на прочность? — голос у него низкий и очень опасный. Где-то там прячется хрипотца, которая нравится мне очень-очень.

— Да, — улыбаюсь и закрываю глаза. Если ему не хочется это сделать, то мне необходимо. Так острее. Так приятнее. И в этот момент вода начинает бурлить. Я взвизгиваю от неожиданности и хохочу.

— Джакузи, — приподнимает брови Эдгар и, притягивая к себе, начинает меня целовать. — Может, всё же переберёмся в спальню?

Я не возражаю. Он кутает меня в махровую простынь и несёт на руках. И позже, много позже, когда мы лежим расслабленные и удовлетворённые, я всё же думаю о детях. Эдгар снова ловит мои мысли. А я не удивляюсь этому. Верю: он может. Только он.

— Понимаю: может, здесь не очень по-твоему всё устроено. Но тебе захотелось, чтобы мои братья и сестра не остались за бортом жизни. Я не привык, чтобы у меня топтались на голове. Поэтому ты приспособишься.

Я поднимаюсь на локте и смотрю на него. Он лежит и пялится в потолок. Серьёзный и снова замкнутый. Человек-скафандр.

— Это означает «да»? Ты заберёшь их, Эдгар?

— Это означает, что они пока поживут здесь. А потом будет видно.

Но мне этого достаточно. Я кидаюсь ему на шею и целую. Мне так много хочется ему сказать, но не могу. Хочется что-то обещать, клясться, держа руку на сердце. Но вместо этого я пытаюсь хотя бы телом выразить свою благодарность.

Он хватает меня за запястья и опрокидывает на спину. Нависает грозно, как скала.

— Не надо ничего, слышишь? Благодарность такая ни к чему. Я сделал это не потому что ты просила. Так решил. И всё. И тебе не нужно ради этого торговать своим телом.

Он бросает меня резко. Встаёт и уходит прочь. А я смотрю в закрытую за ним дверь, и по щекам моим катятся слёзы. Тихие, как летний дождь. Горькие, как полынь. Только что он обидел меня. Но, может, я это заслужила?..

41. Эдгар

Я противен сам себе. Каждый раз делаю ей больно, как только она тянется ко мне. Это способ её оттолкнуть? Браво. Я прекрасно с этим справляюсь.