Тот, кто приходит со снегом

– Терен! – я почти выкрикнула его имя. – Я не замерзла! Просто…

– Значит, замерз я, – насмешливо улыбнулся он. Я не ответила на шутку. Замерз? Он? Тот, кто приходит со снегом?

Ну конечно…

Терен потянул меня к двери, не желая принимать мой беззвучный крик. Не желая говорить. Я обреченно двинулась следом.

Оставили куртку и пальто в гардеробе. Внутри буйствовало веселье – какой-то клуб. Много молодых, веселых и смеющихся лиц, легкий туман хмеля, приятная музыка. Мы сели за столик, молоденький официант мигом принес напитки.

– Комплимент от заведения! – радостно известил он.

Я хмыкнула, ну конечно, от заведения… Никому кроме нас оно не сделало такой комплимент. Впрочем, нечему удивляться. Магии в этом мире нет, но сейчас есть Терен. И еще идет снег. А значит, все будет так, как он захочет.

Почти все.

Голова закружилась, и я опрокинула в рот ледяной напиток. Гортань обожгло, из глаз выступили слезы. Терен тихо рассмеялся. Стер с моих губ капельку напитка, облизал палец. И я отвернулась. Слишком резко, чтобы он не заметил.

Звенела музыка. Искрился смех. Люди веселились, пили, смеялись. Мы сидели молча, глядя друг на друга. Не в силах оторвать взглядом. Нам снова принесли напитки.

– Потанцуем.

Не вопрос, приказ. Терен не умеет иначе.

– Зачем? – зло бросила я. – Черт возьми, зачем?!

– Мы никогда не танцевали, Мира, – тихо произнес он. Снова отворачивается от моих криков. И я закрываю на миг глаза, чтобы взять себя в руки. А когда открыла, Терен уже вел меня к небольшому пятачку для танцев. Музыка изменилась. Тягучая и нежная, она обняла нас, баюкая на своих серебристых струнах. Терен легко положил ладонь мне на талию. Легко… но я-то знала цену этой легкости. Вскинула голову, гневно глянула в желтые глаза.

– Ты прекрасна, когда злишься, Мира, – на его губах плясала улыбка, но она не касалась глаз. Они оставались такими же – желтыми, звериными, беспощадными. Склонил голову. – А так как ты злишься всегда, когда видишь меня, то ты всегда прекрасна…

–Зачем ты пришел? Ненавижу тебя, – беспомощно прошептала я.

Он на миг коснулся губами моих волос.

– Да, милая. Знаю. Ты говорила мне это много раз…

И снова скажу! Хотелось закричать это ему в лицо. Но я промолчала. Музыка баюкала. Или это его руки – такие сильные и нежные, обжигающие, как снег. Его глаза – безжалостные и мудрые… его губы, что столько раз целовали меня…

Вокруг нас собирались зрители. Люди, опьяненные и веселые, лица восторженные. Даже сквозь хмель они ощущали магию и тянулись к ней, словно мотыльки на свет. Или просто мы были слишком иными, даже одетые в человеческую одежду? Я не смотрела на людей, но ощущала десятки взглядов. Женщины не могли отвести глаз от моего спутника. Его звериная грация завораживала всегда, его тело источало силу и мощь, которую не скрыть черной рубашкой и брюками со стрелками. Он был слишком иным, чтобы это не почувствовать. Почему мы всегда смотрим на падающий снег? Почему закидываем вверх голову и ловим снежинки ртом?

И женщины смотрели. Облизывали пересохшие губы, томно закатывали глаза, нервно сжимали влажные ладони. Грезили. Представляли. Тонкие ноздри Терена дернулись, зверь учуял запах желания. И чувственные губы скривились в усмешке. Лишь на миг. Его слишком мало заботили женщины вокруг.

И тут же в желтизне глаз загорелся собственнический огонь. Значит, кроме женского желания, он учуял и мужское. Направленное на меня. Так тоже случалось всегда. На мне не было ни капли краски и совсем простая одежда, но природу не спрятать. Мужчины не могли оторвать взглядов от моего тела, лица, разметавшихся красных волос…

В воздухе разлился аромат снежного леса и немного – летних, пряных цветов…

На пятачке пространстве уже ни осталось никого, кроме нас. Другие пары давно сбежали, освободив танцпол. И круг людских лиц утонул за краем света. Здесь, внутри светлого кокона, были лишь мы, качающиеся на серебрянных волнах музыки. Были лишь руки, медленно сплетающиеся пальцы, легкие прикосновения… повороты. Взгляды. Дыхание, все еще со вкусом корицы и вина… разгорающееся в глазах желание.

Он не прижимал меня к себе, он старался вообще не касаться, лишь самыми кончиками пальцев. Чтобы отыграть у этой ночи еще немного времени. Ди-и-инь… бо-о-ом… поворот… мягкий изгиб тела, на коже не кожа – воздух… горячий, почти раскаленный. Ди-и-инь… бом! Волчья усмешка, сильные руки, и меховая шуба летит по воздуху прямо на белый снег… Ди-и-инь! Нет никакой шубы. И снега нет. Лишь круг света в затихшем, зачарованном клубе старого города в мире, где совсем нет магии. И снова пальцы чертят линии на спине, обтянутой тонкой футболкой, и снова как в первый раз… ди-и-инь!