Тот, кто виновен

— Может быть, но я считаю, не важно, о чем там сказано в Библии, не важно, прав человек или нет: насилие не решение, — начал я несколько неуверенно. Эта часть беседы напомнила мне о Йолиной выходке с пеной; то, что она тогда сказала, было правдой. Учитывая большое количество человеческих жертв в моих книгах, лекции на тему пацифизма и кротости не совсем мое.

Светофор загорелся зеленым светом, я свернул направо и потянулся за пультом управления, чтобы открыть электрические ворота. Обычно я не парковался в гараже, но метеослужба предупреждала о надвигающемся ночном шторме и опасности падения веток и сучьев, и у меня не было желания завтра утром обнаружить свой автомобиль с разбитым лобовым стеклом. Кроме того, на моем месте стоял охровый универсал студента, живущего под нами.

— А я считаю, фрау Яспер должна наконец определиться, верит она Библии или нет, папа, — упрямо возразила Йола. — Если голубые грешники, тогда я могу бросать в нее камнями. Все просто.

— Нет, все не так просто, юная леди. Судя по внешнему виду фрау Яспер, она будет требовать, чтобы тебя отстранили от занят… э-э-э!

Я нажал на тормоза. Так резко, что Йола дернулась головой вперед, а ремень безопасности врезался ей в шею. Мы вскрикнули. Она от боли и потому, что не знала, почему я так неожиданно затормозил, а я — от осознания, что слишком поздно.

— Вот дерьмо, — произнес я запретное слово в присутствии дочери, но сейчас это было не важно. Я расстегнул ремень безопасности, открыл дверь и выпрыгнул в дождь, не выключив мотор.

Мужчина, которого я сбил, лежал прямо на подъездной дорожке.

Проклятье.

Что он делал за воротами?

И как я мог его не заметить?

— Эй, вы меня слышите? — прокричал я, хватаясь за телефон, чтобы вызвать скорую. На парне была черная одежда — еще одна причина, почему я не заметил, как он оказался перед капотом, выпрыгнув ниоткуда. Я склонился к нему: мужчина не шевелился, и я исходил из худшего, хотя наверняка сбросил скорость до пешеходной. Я рассчитывал на открытые переломы или и вовсе раздавленный череп — но к тому, что увидел, взглянув в лицо мужчины, я не был готов.

— Ты? — спросил я и отпрянул, словно увидел Антихриста. Рефлекторно оглянулся на Йолу, чтобы проверить, в безопасности ли она.

Это невозможно. Этого просто не может быть.

Передо мной на асфальте лежал мужчина, который в юности совершал поступки намного худшие, чем швыряние камней. Он сажал на кол кошек, забрасывал коктейли Молотова в открытые окна, но помимо издевательств над животными и поджогов однозначным свидетельством психического расстройства подростка наверняка могли бы служить и мокрые простыни, которые его мать меняла каждое утро. Если бы родителям было не все равно, что из их мальчика вырастает педофил-психопат.

— Привет, братишка, — сказал Космо и поднялся. — Какое милое приветствие после стольких лет.

Глава 9

— Ты что, сбежал? — Я раздумывал, стоит ли дать брату носовой платок, но дождь уже смыл большую часть крови у него со лба. За исключением раны на голове, других видимых повреждений у него не было.

— Вообще-то я имею право работать за пределами тюрьмы, некоторые послабления режима — часть моей терапии. Сейчас мне разрешается ежедневно выходить с двенадцати до шести, — сказал он.

Мы стояли в шаге от «жука», под большим кленом, ветви которого склонялись над въездом и немного защищали нас от непогоды.

— И спасибо, что поинтересовался, нет, я ничего не сломал, — сказал Космо, потирая рукой затылок. Он покрутил головой, как раньше, когда хотел позлить меня, потому что я не выносил хруста позвонков.

— Что это значит? — в ужасе спросил я, когда дар речи снова вернулся ко мне. Передо мной стоял мужчина, который вообще-то должен был сидеть в закрытом учреждении в Бранденбурге-на-Хафеле, накачанный успокоительными медикаментами и отделенный от общества множеством стальных дверей, вооруженной охраной и колючей проволокой. Но даже если он говорил правду, даже если какой-то безответственный главврач действительно одобрил смягчение наказания для моего брата, это все равно не объясняло, почему он бросился под мою машину.

— Я ждал тебя, — сказал он. — Ты слепой или как? Я просто хотел напугать тебя, как раньше, помнишь? Когда я прятался за деревом перед нашим домом и выпрыгивал перед твоим велосипедом.

— Чего тебе от меня надо?

— Черт, как ты тогда кричал — как девчонка. — Космо хитро улыбнулся. От одного его резца откололся кусок, нижнего клыка не было, но эти повреждения казались старыми. — Господи. Ты все еще ездишь на старом «жуке». — Он пнул кедом переднюю шину.

Я вытащил из кармана сотовый и набрал номер Йолы.

— Что? — коротко спросила она, было слышно и видно: девочка сбита с толку, что я звоню ей вместо того, чтобы сделать шаг к машине.

— Запри двери. Немедленно! — приказал я, и Йола, видимо впечатленная моим резким тоном, в порядке исключения тут же послушалась.

— Кто это, папа?

Космо, стоявший рядом со мной, захихикал.