Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы

Когда большая эмалированная миска заполнилась оладьями доверху, Наташа прикрыла ее крышкой и замотала в старый пуховый платок, чтобы сохранить тепло. Быстро собрала в сумку купленные накануне фрукты и карамельки для детей, положила туда же чистые маечки, трусики и носочки, натянула джинсы и трикотажную блузку и отправилась на вокзал.

В электричке было душно, толпы дачников стискивали Наташу со всех сторон, но она не обращала внимания на неудобства, думая только о том, как бы сохранить фрукты нераздавленными. Выйдя на нужной платформе, она почти бегом направилась к детсадовской даче, ей так хотелось поскорее увидеть своих мальчиков!

— Мама! — завизжал четырехлетний Сашенька, увидев ее через забор, и сердце Наташи сжалось: малыш стоял и ждал ее, видно, тоже соскучился. Смотрел, как подходили или подъезжали на собственных автомобилях другие родители, и не знал, дождется маму или нет.

Наташа схватила его в охапку, подбросила в воздух, закружила.

— А где Алеша? Пойдем найдем его, — сказала она, отдышавшись.

— Алешка тебя у длугой дылки калаулит. — Он все еще не выговаривал букву «р», несмотря на то, что Наташа упорно старалась исправить этот дефект.

— У какой другой дырки? Разве есть еще одни ворота? — удивилась Наташа. — Я не знала.

— Не, там не волота, там дылка, туда лодители лазят, когда воспитательница не лазлешает плиходить, — деловито пояснил малыш. — Я Алешку туда поставил тебя калаулить, а то вдлуг ты челез ту дылку плидешь.

Трехлетний Алеша бдительно охранял свой пост, развлекаясь тем, что при помощи найденного на земле прутика гонял муравьев. Наташа расстелила на земле привезенное с собой старенькое одеяло, усадила мальчишек и принялась кормить их персиками и черешней. Они были такими разными и в то же время абсолютно непохожими ни на Наташу, ни на Вадима. Сашка — светловолосый, тонкий в кости, энергичный и заводной, пошел в бабушку — мать Вадима, а Алешенька, наоборот, с темно-каштановыми вьющимися волосиками, крепенький, неторопливый, обстоятельный и уже в три года какой-то солидный, был, совершенно очевидно, настоящим внуком Александра Ивановича, Наташиного отца. Через три дня август кончится, детей привезут в Москву, и настанет момент, когда придется сообщить мальчуганам о том, что их дедушка умер. «Наверное, лучше это сделать сейчас», — почему-то пришло в голову Наташе. Здесь им весело, привольно, печальная новость если и будет до конца понята, то быстро утратит свою тягостность.

— Саша, Алеша, — начала она нерешительно, — мне нужно с вами серьезно поговорить.

— О чем? — дружно спросили мальчики.

— Когда вы вернетесь домой, то увидите, что у нас теперь все по-другому.

Две пары испуганных глаз уставились на нее. Рты раскрыты, вокруг губ, на подбородках и даже на щеках — темно-красные следы от черешни. Господи, они такие маленькие, хрупкие, нежные! Ну почему она должна рассказывать им о смерти?

— Мы теперь будем жить с вами одни, бабушки и дедушки с нами не будет.

— Они что, пелеехали? — тут же нашелся Сашка.

— Да, бабушка Галя поехала жить к тете Люсе в другой город.

— А почему?

— Ну как почему? У тети Люси тоже есть ребенок, дочка, ваша двоюродная сестричка Катенька. Бабушка раньше жила с вами, а теперь хочет пожить с ней, ведь Катенька ее внучка, и бабушка ее любит точно так же, как любит вас. Она поживет какое-то время с Катенькой, потом вернется.

Саша задумчиво кивнул, словно давая понять, что он все понял. Глядя на него, кивнул и Алеша.

— А деда Саша тоже уехал?

— Нет, Сашенька, деда Саша не уехал. Он очень долго и тяжело болел и потом умер.

— Умел? Он что, не велнется?

— Нет, сыночек, не вернется. Баба Галя когда-нибудь вернется, а деда Саша — нет. Нам придется теперь жить без него.

Глаза Алеши наполнились слезами, губы задрожали, он не отрываясь смотрел на старшего братика, будто ожидая от него команды «плакать». Но команды не последовало.

— А папа когда плиедет? — Сашка обладал потрясающей способностью переключаться, отстраняясь от всего неприятного.

— Еще не скоро. Сейчас папа готовит корабль к плаванию, это занимает примерно три месяца. Потом он уйдет в плавание, это еще три месяца. И только потом у него будет отпуск, и он приедет к нам в Москву.

— А когда?

— Давай считать. Сейчас конец августа, значит, папа приедет в феврале или в марте.

— А это сколо?

— Конечно, сыночек. Оглянуться не успеешь. Вот вы вернетесь домой, потом будут Ноябрьские праздники, потом Новый год, потом мой день рождения, а потом и папа приедет.

— Челез тли плаздника? — уточнил Саша, который букв еще не знал, но до десяти уже считал.

— Совершенно верно, через три праздника.

Слезы на глазах у младшего подсохли, он всегда и во всем ориентировался на старшего брата. Раз Саша не стал реветь и заговорил про папу, значит, плакать не нужно.

— А папа привезет мне кита? — подал голос Алеша, который, в отличие от Саши, четко выговаривал все буквы.

— Вряд ли, солнышко. В Северном море китов нет.

— А кто есть? Акулы есть?

— Боюсь, что акул тоже нет. Но я поговорю с папой, — с улыбкой пообещала Наташа.