Тот, кто знает

– Прекрати приобщать мою дочь к культу насилия и порнографии! – взорвалась Люся, и Ира с озорным удовлетворением отметила, что детонатор сработал даже быстрее, чем она предполагала. – Пусть мальчики сами смотрят это безобразие, моя дочь воспитана на других культурных ценностях.

– Да? На каких же? Уж не на твоих ли бессмертных романах?

Люся побелела от злости, а всеобщая миротворица Бэлла Львовна тут же кинулась ее защищать:

– Ну зачем ты так, Иринка? Люсенька наверняка имела в виду Толстого, Чехова, Тургенева. Правда, Люся?

– Мам, ну мы с Алешкой пойдем, ладно? – тоскливо проныл Сашка, который терпеть не мог терять драгоценное время на семейные разборки, вместо того чтобы предаваться своему любимому зрелищу.

– Идите, – бросила Наташа, собирая грязные тарелки. – Если хотите торт, отрежьте себе сами, он на кухне.

Мальчики выскочили из комнаты и с топотом промчались по длинному коридору в свою комнату.

– Значит, ты, Люся, считаешь, что если существует искусство девятнадцатого века, то в двадцатом веке все должны умереть и больше ничего не творить, так, что ли? – снова начала Ира. – Тогда зачем ты пишешь свои романы? Или ты полагаешь, что сможешь написать лучше Толстого?

– Тебе этого не понять, – сквозь зубы прошипела Люся. – Ты вообще ничего, кроме своих киношек, не знаешь. Актрисулька! И не смей обсуждать меня в присутствии моей дочери, это неэтично.

– Согласна, извини, – весело откликнулась Ира. – Катя, выйди, пожалуйста, мы тут с твоей мамой хотим пообсуждать ее творчество. Она не хочет, чтобы ты при этом присутствовала.

– И не смей выставлять мою дочь за дверь! Ты в этом доме не хозяйка. Что ты себе позволяешь?

– Прелестно, милая Люси…

– Не называй меня так! Я старше тебя на тридцать лет.

– На тридцать два года, если быть точной. Хорошо, пусть будет Людмила. И даже, если хочешь, Александровна. Так вот, я в этом доме действительно не хозяйка. Но зато я хозяйка по крайней мере в своей комнате. И могу вышибить тебя оттуда в любой момент. Ты это имей в виду на всякий случай. А теперь у меня к тебе вопрос, Людмила Александровна. А кто, собственно говоря, хозяин в этом доме?

– Это коммунальная квартира, хочу тебе напомнить, – язвительно отозвалась Люся. – Здесь нет и не может быть одного хозяина.

– Девочки, по-моему, вы обсуждаете что-то совершенно пустое, – снова кинулась на выручку Бэлла Львовна. – Ну какая разница, кто здесь хозяин?

Ира бросила быстрый взгляд на Наташу. Та с непроницаемым видом накрывала стол к чаю, расставляла чашки с блюдцами, сахарницу, резала торты – свой «Наполеон» и другой, принесенный Ирой. Ее назревающий скандал, похоже, ничуть не пугает. А может быть, она думает о чем-то своем и вообще не слышит, что происходит вокруг.

– Нет уж, Бэлла Львовна, давайте внесем ясность. Людмила Александровна считает, что в этой квартире нет и не может быть одного хозяина. Тогда пусть она ответит мне, кто должен отвечать за чистоту и порядок? За то, чтобы вовремя были оплачены коммунальные услуги и счета за телефон? Кто несет ответственность за то, чтобы были куплены продукты и в доме всегда были готовы завтрак, обед и ужин? И кто должен заработать деньги на все эти удовольствия? Кто, если нет единого хозяина? Ответ очевиден, но я хочу, чтобы Люся его озвучила.

– Я не понимаю, на что ты намекаешь. На то, что у меня маленькая государственная пенсия, а мой родственник Вадим стал торгашом и гребет деньги лопатой? Ты собираешься меня в этом обвинить?