Товарищ гвардии король

Все обвиняемые уличаются как показаниями свидетелей, так и имеющимися в деле документальными данными и вещественными доказательствами и полностью признали себя виновными в предъявленных обвинениях.

На основании изложенного обвиняются:

Аврааменко Пейсах Александрович, 1888 года рождения

Камерерский Глорх Андреевич, 1910 года рождения

Светловани Епифан Дмитриевич, 1891 года рождения

Коробкомский Иосиф Мартынович, 1900 года рождения

Корчмович (Бомбардов) Еврипид Юрьевич, 1873 года рождения

Золотарский Владимир Преторович, 1889 года рождения

Сержантов Даниил Мастерович, 1893 года рождения

в том, что являясь активными участниками антисоветского заговора, совершили тягчайшие государственные преступления, указанные в п.п. 1–4 формулы обвинения, предусмотренные ст. ст. 58-1а, 58-2, 58-7, 58-8, 58-9 и 58–11 УК РСФСР, а обвиняемый Аврааменко, кроме того, совершил преступление, предусмотренное ст. 154а УК РСФСР.

Вследствие изложенного все указанные обвиняемые подлежат суду Военной коллегии Верховного суда СССР.

Настоящее обвинительное заключение составлено в г. Москве 23 июля 1936 года.

Прокурор Союза ССР А.Вышинский"

Глава третья

Тракторист Либерман

Крепко сел на стакан,

Обессилев понять

Стратегический план

По которому он

Пролетарий всех стран

Мимо денег и кассы.

Сергей Трофимов

Нижегородский край Подновье Колхоз им. П.А.Столыпина Лето 36-го.

Большая волна от маленького речного буксира, называемого волгарями попросту утюгом, с шелестом набежала на берег, заставив стоящего с удочкой человека сделать шаг назад. Не достав до рыбака, вода утешилась тем, что при отступлении прихватила с собой валявшуюся на песке ржавую консервную банку с червяками. Утащила, поигралась немного, да и утопила, накрыв очередным пенистым гребнем.

Пропажа обнаружилась почти сразу же. Вот только человек отреагировал на неё довольно своеобразно. Он не стал ругаться, что вполне можно было ожидать, а молча плюнул под ноги и выбросил удочку. Потом уселся, обхватив колени руками, и грустно проводил взглядом уплывающую по течению снасть. Да… И сегодня не повезло. И что это жизнь такая поганая? Вроде привык за столько лет…

Всё началось ещё в раннем детстве. Точнее сказать — прямо сразу после рождения. Мало того что папочка носил фамилию Рубинштейн, так и умудрился передать её по наследству родному сыну. Это бы ещё ничего, но он ещё имечко дал соответствующее. Да… Подходящее какому-нибудь банкиру, аптекарю, музыканту, в конце концов. Но родители умудрились потерять юного Абрама Рубинштейна прямо в нью-йоркском порту, куда прибыли в двадцатом году из охваченного военным безумием Крыма. И несостоявшийся дирижёр с пятилетнего возраста рос в семье фермера из Айовы. Какая уж тут музыка.

Абрам в совершенстве постиг искусство езды на тракторе, неоднократно побеждая в гонках, скоростную дойку коров, и таинство приготовления копчёного сала. И даже освоил банджо, подаренное приёмным отцом на восемнадцатилетие. Но привязавшиеся с юных лет несчастья не оставили и здесь. Сначала полиция обнаружила и уничтожила основной источник дохода фермы — аппарат, на котором весь округ гнал хоть и дрянной кукурузный, но виски. В короткой рукопашной схватке Рубинштейн так получил по голове, что на два месяца разучился говорить. А когда снова начал, выяснилось, что английский язык забыт окончательно и бесповоротно. Приехавший из Баттендорфа доктор Клабке с ужасом узнал в речи пациента те самые выражения, с которыми его самого ещё в шестнадцатом году били прикладами русские солдаты.

Лечение у местных светил медицины не помогло, но приёмный отец не терял надежды. Он взял в банке кредит под залог своей фермы, и совсем было собрался везти Абрама в Новый Орлеан, где, по слухам, сохранились негритянские колдуны, творящие сущие чудеса. Малое чудо обещали за четыре с половиной тысячи долларов, а большое уже за шесть, но с дополнительными вливаниями не меньше галлона. Мистер Гарриман скрягой не был и решил потратиться по максимальному тарифу.

Но коварная судьба из одного только желания досадить Абраму Рубинштейну всё переиграла на свой лад. Как-то неожиданно началась депрессия, и банк срочно потребовал вернуть кредит. Не ожидавший такой пакости приёмный отец возмутился и попытался оспорить решение, приводя в качестве аргументов некоторые выражения на русском языке. И к большому несчастью был понят. Через неделю многочисленное семейство Гарриманов лишилось своей фермы и оказалось на улице.

Поначалу мужчины пытались найти работу, но по Соединённым Штатам бродили миллионы таких же голодных и готовых на всё. Рубинштейн, которому к тому времени исполнилось уже двадцать лет, при взгляде на младших, пусть не кровных, но родных, вдруг понял — быть готовым на всё слишком мало. Нужно гораздо больше.