Товарищ комбат

— Хорошо. В нашей школе создан интернациональный клуб «Цветок дружбы». Клуб ведет воспитательно-патриотическую работу. В сентябре занятия в школе начинаются минутой молчания в честь светлой памяти советских воинов, погибших за нашу свободу в борьбе с фашистскими захватчиками. Ученики ухаживают за могилами советских воинов. У нас побывали родные тех, кто здесь похоронен. Мы поддерживаем связь о ветеранами войны, нашими освободителями.

— Благородное дело делаете, воспитывая Отчизне молодое племя! Молодчина, крестница!..

Совсем недавно Губкин снова побывал в тех местах по приглашению правительства Литвы. Он даже не представлял, какая встреча еще ожидает его. Случайно стало известно, что в Науместисе живет семья бывшего начальника погранкомендатуры капитана Бедина, с которым служил брат Василий. Георгий Никитович обрадовался этой вести и разыскал жену пограничника.

Полина Ивановна Бедина рассказала ему о пережитой трагедии фашистской оккупации. Если бы им не помогли литовцы, то гитлеровцы расстреляли бы всю их семью. Под чужими фамилиями их угнали в рабство в Германию. И только после разгрома немецко-фашистских войск им удалось вернуться в родной Науместис. Полина Ивановна на его вопрос с сожалением ответила, что ничего не знает о судьбе старшего лейтенанта Василия Губкина и его дочери.

Георгий Никитович показал Полине Ивановне семейную фотографию Алевтины Петровны — жены брата Василия — с приемной дочерью Галиной, ее мужем и двумя сыновьями и фотографию своего сына Юры, который, окончив морское училище, находился в дальнем плавании.

В Литве Губкину было поручено произвести перезахоронение солдат и офицеров батальона в Кудиркосе — Науместисе.

Из Калининграда в распоряжение полковника Губкина прибыл мотострелковый взвод на новеньких автомашинах. Солдаты были одеты с иголочки и похожи на его бойцов, только ростом повыше, все как на подбор. Он поймал себя на мысли, что с ними пожизненно связан одной судьбой и теперь скучает без них.

Командир взвода, молодой офицер в полевой форме, молодцевато скомандовал «Смирно» и, приложив руку к головному убору, строевым шагом пошел навстречу полковнику Губкину.

Губкин, приняв рапорт, поздоровался: «Здравствуйте, товарищи!» В ответ по опушке леса прокатилось: «Здравия желаем, товарищ полковник!» Это был тот самый лес, который Губкин в юности спас от гитлеровских извергов. Все здесь было, как в сорок четвертом году, — и лес, и поля, только вместо блиндажей остались холмики, вместо траншей — полоски. Вдали, на горизонте, словно облако дыма, повисла туча. Так же, как и тогда, парило небо над изумрудом трав. Георгий Никитович ощущал дыхание тепла близкой ему земли. Эхо от слов «Здравия желаем» все еще катилось далеко-далеко по лесу, будто деревья тоже желали ветерану доброго здоровья.