Трагедии моря

Когда во второй половине XVI века Антони Паркхерст находился на восточном берегу Ньюфаундленда, его команде удавалось «меньше чем за полдня добыть [с помощью трезубца для ловли угрей] достаточно омаров^{94}

, чтобы обеспечить триста человек едой на целый день». Примерно тогда же Чарльз Лей писал об острове Кейп-Бретон: «Здесь видимо-невидимо омаров: за одну закидку мы поймали небольшой вершей больше 140 штук». По словам Хиггинсона, та же картина наблюдалась в Новой Англии в 1629 году: «Здесь [столько] омаров, что каждый мальчишка в колонии может наловить и съесть, сколько захочет. Что до меня, то я пресытился ими — этими большими, жирными и приторными омарами. Я своими глазами видел экземпляры весом в шестнадцать фунтов… а другим попадались омары и покрупнее, весом в двадцать пять фунтов». Уильям Вуд, говоря о том же времени и месте, добавлял: «Из-за их множества их не очень ценят и редко употребляют в пищу [за исключением индейцев, которые] ловят их ежедневно и помногу для наживки на крючковую снасть, а то и для еды, когда им не удается наловить окуней».

Использование омаров в качестве приманки сулило вновь прибывшим хорошие барыши, и они взялись за дело с большим рвением. В 1720-х годах рыбаки побережья от Ньюфаундленда до Кейп-Кода обычно во время отлива посылали на берег мальчишек, вооруженных острогой с двумя зубцами, чтобы заготовить дневной запас наживки, и те выискивали и убивали омаров, укрывшихся под обломками потерпевшего крушение судна или в расщелинах между скалами. Аарон Томас, посетивший Ньюфаундленд около 1794 года, сообщал: «Омаров здесь такое множество, что их пускают на приманку для ловли трески… Чтобы убедиться в этом собственными глазами, я вышел в море на небольшой шлюпке… Не прошло и получаса, как один рыбак поймал на крючок пятьдесят девять омаров». Томас рассказал также, что омары были у поселенцев привычным кормом для домашней скотины, включая «кур, коров, уток, коз, гусей, кошек, лошадей, телят, свиней, прирученных чаек [употребляемых в пищу], овец и собак… Когда я кинул кошке клешню омара, к ней бросились козел и свинья… а когда за клешней последовал сам омар, то к ним присоединились домашние птицы, коровы, чайки и овцы». Так было на всем северо-восточном побережье. В некоторых отдаленных районах Ньюфаундленда свиней откармливали омарами практически до 1940 года.

Но не только прибрежные рыбаки использовали омаров на наживку. Еще в 1760-х годах рыбопромысловые шхуны добывали на банках тонны ракообразных, и так продолжалось до середины XIX века. На берегу многие колонисты и поселенцы отказывались есть то, что они называли «пищей бедняков», и находили омарам другое применение. В 1852 году один канадский чиновник отмечал, что «везде по побережью омары… встречаются в таком исключительном изобилии, что тысячами употребляются на удобрение земли. Каждое картофельное поле там усеяно их панцирями, под каждый картофельный куст закладываются по два, а то и по три омара».

В Новой Шотландии омары считались не имеющими коммерческой ценности вплоть до 1876 года. В то время Джон Роуан писал, что колонисты охотились за омарами для развлечения. «Среди жителей Галифакса стало привычным в тихие летние вечера выходить с острогой сообща на охоту за омарами. Зажженный на носу шлюпки факел из березовой коры позволяет охотникам видеть ползающих по дну между водорослями омаров». Добыча омаров была пустяковым делом. «Я видел, как двое мальчишек, пробираясь между скалами, наловили за один раз две сотни омаров с помощью палки с прикрепленным к ней крючком для лова трески». Роуан отмечает также использование омаров в сельском хозяйстве. «Однажды я наблюдал, как ими удобряли несколько акров поля, отведенного под посадку картофеля. Чтобы показать, как мало ценились омары, могу сказать, что поселенцы готовили из них варево для своих свиней, однако сами стеснялись есть омаров на глазах у соседей. На выброшенные у дома панцири омаров смотрели как на признак нужды и нищеты».

Подобное отношение к омарам изменилось в середине XIX века, когда было обнаружено, что из мяса омаров, сваренного в гигантских котлах, можно с небольшими затратами изготовлять консервы и что для такого продукта имеются доходные рынки сбыта не только на собственном континенте, но и в Европе. То, что последовало за этим открытием, иногда называют «Омаровым Клондайком». Но это была «золотая лихорадка» иного рода.