Читаем Трагедии. Сонеты полностью

Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.Напраслина страшнее обличенья.И гибнет радость, коль ее судитьДолжно не наше, а чужое мненье.Как может взгляд чужих порочных глазЩадить во мне игру горячей крови?Пусть грешен я, но не грешнее вас,Мои шпионы, мастера злословья.Я – это я, а вы грехи моиПо своему равняете примеру.Но, может быть, я прям, а у судьиНеправого в руках кривая мера,И видит он в любом из ближних ложь,Поскольку ближний на него похож!

122

Твоих таблиц не надо мне. В мозгу –Верней, чем на пергаменте и воске, –Я образ твой навеки сберегу,И не нужны мне памятные доски.Ты будешь жить до тех далеких дней,Когда живое, уступая тленью,Отдаст частицу памяти твоейВсесильному и вечному забвенью.Так долго бы не сохранился воскТвоих таблиц – подарок твой напрасный.Нет, любящее сердце, чуткий мозгПолнее сберегут твой лик прекрасный.Кто должен памятку любви хранить,Тому способна память изменить!

123

Не хвастай, время, властью надо мной.Те пирамиды, что возведеныТобою вновь, не блещут новизной.Они – перелицовка старины.Наш век недолог. Нас немудреноПрельстить перелицованным старьем.Мы верим, будто нами рожденоВсе то, что мы от предков узнаем.Цена тебе с твоим архивом грош.Во мне и тени удивленья нетПред тем, что есть и было. Эту ложьПлетешь ты в спешке суетливых лет.И если был я верен до сих пор,Не изменюсь тебе наперекор!

124

О, будь моя любовь – дитя удачи,Дочь времени, рожденная без прав, –Судьба могла бы место ей назначитьВ своем венке иль в куче сорных трав.Но нет, мою любовь не создал случай.Ей не сулит судьбы слепая властьБыть жалкою рабой благополучийИ жалкой жертвой возмущенья пасть.Ей не страшны уловки и угрозыТех, кто у счастья час берет внаем.Ее не холит луч, не губят грозы.Она идет своим большим путем.И этому ты, временщик, свидетель,Чья жизнь – порок, а гибель – добродетель.

125

Что, если бы я право заслужилДержать венец над троном властелинаИли бессмертья камень заложил,Не более надежный, чем руина?Кто гонится за внешней суетой,Теряет все, не рассчитав расплаты,И часто забывает вкус простой,Избалован стряпней замысловатой.Нет, лишь твоих даров я буду ждать.А ты прими мой хлеб, простой и скудный.Дается он тебе, как благодать,В знак бескорыстной жертвы обоюдной.Прочь, искуситель! Чем душе трудней,Тем менее ты властвуешь над ней!

126

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее