Читаем Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? полностью

Ну а коли не нужно было, то какого же, спрашивается… надо было пускаться в слезы, когда рассвирепевший (а на его месте любой бы рассвирепел, и не только рассвирепел бы) от череды унизительнейших поражений первых дней Сталин жестко потребовал объяснений, что же в действительности происходит с нашими войсками?! Если, конечно, верить отмахавшему «от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича» Микояну, что весьма затруднительно — уж слишком на редкость «гибкий» был Анастас Иванович, аж между струйками дождя мог сухим проскочить, как гласит молва. Ну а потом, по примеру Тимошенко — тоже в отставку. И опять-таки — если, конечно, верить Жукову, ибо других свидетелей того его «крепкого разговора» со Сталиным из-за Киева нет. А после войны — Сталин виноват?!

Зато, когда пришла пора «воспоминаний» с «размышлениями», то весь мир от Жукова узнал, что гитлерюги настолько лучше да глубже думали, что додумались всего-то до 6 — 8-кратного превосходства на решающих направлениях главных ударов!

И рад бы поверить в то, что они действительно не умели тогда считать до 10, да вот беда — цифирь, окаянная, не позволяет. Единственно реальное превосходство вермахта над нашей группировкой состояло только в этих самых 2,386 раза большей линейной плотности войск на 1 км линии вторжения, да и то потому, что Гитлер привлек к нападению свору других европейских шакалов, калибром помельче, правда, и кишкой-то потоньше.

Однако это единственно реальное превосходство успешно нивелировалось кратным превосходством группировки РККА в количестве хотя и не самых новейших (впрочем, и такие были, и немало), но ведь танках же и штурмовых орудиях — в 3,8 раза, в авиации — пускай и слегка уступавшей люфтваффе, особенно по скорости (хотя уже поступавшие в войска новые самолеты превосходили гитлеровские), но ведь в 2,2 раза, а в артиллерии — в 1,4 раза[351].

Такой перевес в огневой и по большей-то части — ударной же мощи, по сути дела, не столько даже нивелировал превосходство группировок вермахта в линейной плотности, сколько создавал как минимум уже 2 — 3-кратное преимущество в суммарных силах на стороне нашей группировки войск. Им бы распорядиться по уму…

Увы, трагедия грянула в самых коллапсовых формах: находясь на своей территории и защищая свою же Родину, группировка наших войск на 80% своей первоначальной численности угодила в плен или «без вести пропала»! И ведь не просто угодила в плен, а при весьма странных соотношениях между:

— убитыми и плененными — 1:4!

— дезертировавшими и плененными —1:3,55!

— убитыми и дезертирами — 1:1,182!

А вот это могло произойти только в одном-единственном случае — когда на решающе ключевых направлениях главных ударов (да и в целом по всей линии вторжения) имело бы место не 6 — 8-кратное превосходство противника, в чем Жуков и толпы «толкователей» его баек пытались и пытаются всех убедить, а беспрецедентно чудовищная ударная мощь, беспрецедентно чудовищная ударная сила вермахта, коим маршал не переставал прилюдно поражаться до конца своей жизни, особенно при разъяснениях своего «эталона в законе» — «концепции внезапности».

Однако в том-то все и дело, что эти беспрецедентно чудовищные ударная мощь и ударная сила вермахта, коим поражался Жуков, есть суть на редкость уникального, можно даже сказать, что и на редкость феноменального парадокса — ведь в действительности, т. е. в реальном исчислении, их… НЕ БЫЛО!

Даже если специально «подвинуться» рассудком, то единственно реальное 2,386-кратное превосходство вермахта в линейной плотности войск на 1 км линии вторжения все равно к категории чудовищно беспрецедентных не отнесешь.

Чудовищно беспрецедентная ударная мощь и чудовищно беспрецедентная ударная сила вермахта, коим так поражался Жуков, родом-то из… ВОЗДУХА, которым дуэт Тимошенко — Жуков умудрился в изобилии обеспечить вермахт!

И все дело в том, что вопреки требованию Сталина о создании вдоль границ могучих заслонов, в результате негласно осуществленной в первом полугодии 1941 г. подмены утвержденного Правительством СССР основополагающего принципа обороны, а вслед за этим — и подмены самого замысла отражения агрессии, усилиями симбиоза «органической ненависти к штабной работе» начальника Генштаба Жукова и презрительного игнорирования стратегического опыта вермахта со стороны наркома обороны Тимошенко, вдоль границ были понатыканы дырки от бубликов, из воздуха которых и взялись эти самые чудовищно беспрецедентные ударные мощь и сила вермахта!!!

Перейти на страницу:

Все книги серии Война и мы. Военное дело глазами гражданина

Наступление маршала Шапошникова
Наступление маршала Шапошникова

Аннотация издательства: Книга описывает операции Красной Армии в зимней кампании 1941/42 гг. на советско–германском фронте и ответные ходы немецкого командования, направленные на ликвидацию вклинивания в оборону трех групп армий. Проведен анализ общего замысла зимнего наступления советских войск и объективных результатов обмена ударами на всем фронте от Ладожского озера до Черного моря. Наступления Красной Армии и контрудары вермахта под Москвой, Харьковом, Демянском, попытка деблокады Ленинграда и борьба за Крым — все эти события описаны на современном уровне, с опорой на рассекреченные документы и широкий спектр иностранных источников. Перед нами предстает история операций, роль в них людей и техники, максимально очищенная от политической пропаганды любой направленности.

Алексей Валерьевич Исаев

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука
Штрафники, разведчики, пехота
Штрафники, разведчики, пехота

Новая книга от автора бестселлеров «Смертное поле» и «Командир штрафной роты»! Страшная правда о Великой Отечественной. Война глазами фронтовиков — простых пехотинцев, разведчиков, артиллеристов, штрафников.«Героев этой книги объединяет одно — все они были в эпицентре войны, на ее острие. Сейчас им уже за восемьдесят Им нет нужды рисоваться Они рассказывали мне правду. Ту самую «окопную правду», которую не слишком жаловали высшие чины на протяжении десятилетий, когда в моде были генеральские мемуары, не опускавшиеся до «мелочей»: как гибли в лобовых атаках тысячи солдат, где ночевали зимой бойцы, что ели и что думали. Бесконечным повторением слов «героизм, отвага, самопожертвование» можно подогнать под одну гребенку судьбы всех ветеранов. Это правильные слова, но фронтовики их не любят. Они отдали Родине все, что могли. У каждого своя судьба, как правило очень непростая. Они вспоминают об ужасах войны предельно откровенно, без самоцензуры и умолчаний, без прикрас. Их живые голоса Вы услышите в этой книге…

Владимир Николаевич Першанин , Владимир Першанин

Биографии и Мемуары / Военная история / Проза / Военная проза / Документальное

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука