Трагедия личности

Когнитивные задатки, развиваясь в течение первой половины второго десятилетия жизни, оснащают стоящие перед юностью цели мощнейшим средством для их реализации. Ж. Пиаже называет достижения в познании, которыми обладает подросток примерно к пятнадцати годам, «формальными операциями». Это означает, что молодой человек способен теперь гипотетическими размышлять о возможных вариациях и потенциальных отношениях, причем размышлять исключительно в мысли, независимо от наличия необходимых для этого конкретных условий. Как замечает по этому поводу Джером С. Брюнер, ребенок теперь может «вызывать в своем воображении в виде системы все виды альтернативных возможностей, могущих существовать в какое угодно время»[19]

. Такая когнитивная ориентация отнюдь не отрицает, а, наоборот, поощряет потребность молодой личности в развитии чувства идентичности, ибо среди всех возможных и воображаемых отношений она должна выбрать ряд достаточно четко определенных личностных, профессиональных, сексуальных и идеологических обязательств.

Здесь снова поляризуются верность и многообразие. При этом оба явления одинаково важны и взаимно поддерживают существование друг друга: верность без чувства многообразия может стать одержимостью и надоедливостью; разнообразие без чувства верности — простым релятивизмом.

* * *

Таким образом, чувство эго-идентичности становится в период юности более необходимым (и более проблематичным), когда взору предстает широкий набор возможных идентичностей. Термин «идентичность» используется в наше время с поразительной легковесностью; по этому поводу я могу лишь заметить, что реальный предмет на самом деле очень сложен. Эго-идентичность лишь частично сознательна; в большей же степени она — подсознательна. Она представляет собой психологический процесс, отражающий разнообразные социальные процессы. Кризис эго-идентичности происходит в юности, но нарастает в течение всего детства и постоянно напоминает о себе в периоды кризисов последующих лет. Поэтому столь много значит для юного существа творение чувства тождественности, единства личности, как его ощущает каждый человек и понимают другие люди, то есть в виде существующего во времени постоянства, в виде непреложного исторического факта.

Следовательно, первая опасность юношеского возраста — это замешательство, запутанность идентичности, которые могут выражаться в виде чрезмерно затягивающихся мораториев (Гамлет — наиболее яркий пример этого); в виде постоянно повторяющихся попыток положить конец мораторию посредством внезапного выбора, то есть, поиграв с историческими возможностями, затем отказаться от определенного непреложного обязательства, которое к тому времени уже существует; иногда даже в виде сильной регрессивной патологии, которую мы ниже собираемся проиллюстрировать на конкретных примерах. Поэтому главным итогом этой, как и любой другой стадии развития человека, является активное, избирающее эго-существо, ответственное перед собой и способное быть ответственным в рамках социальной структуры, которая, в свою очередь, предоставляет каждой возрастной группе то место, в котором эта группа нуждается — место, в занятии которого определенной возрастной группой нуждается и сама социальная структура.

В одном из писем к Оливеру Уэнделлу Холмсу Уильям Джеймс говорит о своем желании «вновь креститься» в своих друзьях — и в этих словах он выражает так много всего, что связано с прямыми требованиями социального опыта и социальных потребности юноши. Начиная с середины второго десятилетия жизни способность мышления и сила воображения обогащаются благодаря личностям, в которые юноша теперь способен глубоко погружаться. Юноша любит и ненавидит в людях то, что они «олицетворяют», и выбирает их потому, что находит в них что-то важное, совершая свой выбор путем приобщения к тому в этих личностях, что зачастую гораздо больше, нежели «ты» и «я». Мы слышали признание Гамлета в любви своему другу Горацио, признание, резко прерванное словами «достаточно об этом». Таким образом, перед нами некая новая реальность, ради которой человек желает переродиться при помощи тех и благодаря тем, кого он избирает в качестве новых родителей и подлинных современников.