Трагедия личности

Тем не менее, кажется, многим женщинам удивительно сложно высказать ясно свои наиболее глубокие ощущения и найти правильные слова для того, что является для них наиболее важным и актуальным, не говоря об этом чересчур много или слишком мало, не прибегая к вызову или к апологии. Некоторые женщины, внимательно наблюдающие за действительностью и думающие живо и глубоко, похоже, не обладают достаточным мужеством ума, потому что стыдятся некоего предела конфронтации, в котором обнаружится, что они лишены «реального» ума. Даже успешное соревнование мужчин и женщин в академической сфере во многом не способно исправить сложившуюся ситуацию. Женщины все еще склонны быстро ретироваться на «свое место» всякий раз, когда чувствуют себя неуместно.

Большой проблемой также представляются отношения лидеров женского движения друг с другом и со своими последовательницами. Насколько я могу судить, женщины-«лидеры» вообще очень часто склонны руководить или оказывая сильное давление, или слишком моралистично, или жестко (словно они заранее соглашаются с тем положением, что только яркие и жесткие женщины могут считаться думающими), вместо того, чтобы постараться узнать, что хочет сказать и что собирается отстаивать масса женщин, лишенных возможности что-то решать, и дать им шанс высказаться, и, таким образом, понять, с помощью чего они в самом деле могут обрести стремление добиться равного с мужчинами участия в мировых делах.

С другой стороны, нерешительность одних мужчин найти ответственный отклик на новый «феминистский» бум и чрезмерно возбужденная реакция на него других требуют объяснения на многих уровнях. Несомненно, мужчинам присуще благородное стремление во что бы то ни стало сохранить сексуальную полярность, жизненную напряженность и сущностное различие между полами, которые, как они опасаются, могут быть утрачены при чрезмерных похожести, равноправии и равенстве или, по крайней мере, при чрезмерных разговорах на эту тему.

Кроме того, защитному механизму мужчин (здесь мы не должны забывать и о самых образованных из них) свойственна многогранность. Когда мужчины испытывают страсть, они стремятся пробудить в ответ именно страсть, а не симпатию и сопереживание. Когда же они не испытывают страсти, то им бывает сложно пробудить и чувство взаимной симпатии, особенно там, где это чувство предполагает необходимость видеть другого в самом себе и самого себя в другом и где, таким образом, страх перед размытостью очертаний друг друга грозит уничтожить как радость от ощущения инаковости, так и симпатию к чему-то близкому. Это наводит на мысль, что там, где доминирующие идентичности зависят от своих доминант, этим доминантам трудно обрести реальное равенство.

И, наконец, там, где кто-либо испытывает чувство опасности, угрозы или загнанности в угол, трудно быть абсолютно объективным.

Для всего сказанного существуют психологические основания, уходящие корнями в далекое прошлое. Есть темы столь странные, что рационально настроенные мужчины предпочитают игнорировать их, при приближении к ним сразу уходя в сторону. Среди этих тем — физиологические изменения и эмоциональные вызовы того обыденного чуда, каким являются беременность и рождение детей, которые тревожат каждого человека в детстве, юности и, вообще, в любом возрасте. Описывая культуры и исторические периоды, мужчина показывает это чудо лишь частично, да и то лишь когда возникает необходимость. Он по привычке приписывает выживание человека горделивой связанности мужских структур, забывая тот простой факт, что покуда каждая такая структура проверяется на прочность и многие из них погибают, женщины ежедневно оказываются в ситуации, когда необходимо поддерживать основы жизни, восстанавливать и производить на свет самих восстановителей.

Новый баланс Мужского и Женского, Отцовского и Материнского, очевидно, предвещает не только современные перемены в отношении двух полов друг с другом, но также и более широкую осведомленность, которая распространится вместе с достижениями в науке, технологии и подлинном постижении человеком самого себя. Однако современное состояние дискуссии требует сначала признание того факта, что, скорее, двойственность и двусмысленность, сложившиеся издревле в отношениях между полами, со временем только усугубляются, а не сглаживаются какими бы то ни было попытками найти частичное разрешение этой проблемы.

* * *