Трактаты

«Ибо мы богословствуем, – согласно великому Афанасию, – о едином Боге в трех ипостасях, имеющем одну сущность, силу, энергию и все то прочее, что видится богословствуемым и воспеваемым [как сущее] окрест сущности. И чтобы придать [нашему] слову [конкретные] очертания (τυπον) или[некую] совокупность или полноту

(αθροισμα η πληρωμα) в том, что относится к богословию, [скажем]: нетварность, вневременность, безначальность и все, что говорится о Боге апофатически, и свет, жизнь, благо, всемогущество и все, что говорится о Боге катафатически, не называется каждое [по отдельности] сущностью, но тем, что окрест сущности. Это [все] и называется по Писанию совокупностью и исполненiемъ божества [703],будучи равным образом созерцаемо и богословствуемо применительно к Каждой из трех святых ипостасей (ибо вся, елика имать Отецъ, Моя суть [704], – [глаголет Господь], – и прославлюся въ нихъ

[705]), поскольку [у Каждой из Них] нет никакого недостатка в [созерцаемой] окрест божественности полноте, но [Каждая] обладает равномерностью, то есть равенством, всех отличительных свойств(ιδιωματων), [совокупностью] коих видится также и полнота божественности»[706].

3.

Таким образом мы научились поклоняться единой нетварной божественности, созерцаемой не только в сущности, но и в через все [являемом] совершенстве, поскольку полнота божественности, то есть сущность, сила, энергия и все то, что находится окрест сущности, равно созерцается в Каждой из трех святых ипостасей. При этом все, о чем катафатически и апофатически богословствуется [что оно созерцается] окрест бощественной сущности, нетварно, как по природе присущее Богу, но ничто из этого не есть сущность. «Ибо не является сущностью нерожденность, – говорит святой Кирилл, – или нетление, или бессмертие, или невидимость. Ведь если бы каждое из этих [именований] обозначало сущность, то из стольких бы сущностей слагался Бог, сколько показывалось бы присущих Ему по природе [свойств]»[707]. «И то, что мы говорим о Боге катафатически, – говорит божественный Иоанн Дамаскин, – не указывает на природу. И благо ли, праведность ли, мудрость или иное что назовешь – ты будешь говорить не о природе Божией, а о том, что окрест природы

»[708]. И снова: «благость, праведность и тому подобное сопутствует божественной природе, а не показывает саму сущность» [709]. Ибо как ипостасные свойства не являются ипостасью, но суть характерные особенности ипостаси, так и природные свойства – не природа, но характерные особенности природы. «Природными же свойствами называем, – согласно богоглаголивому Дамаскину, – воления и энергии» [710]; я имею в виду самую изволительную силу и энергию, по которой хотят и действуют хотящие и действующие.

4.