Читаем Transcend. Девять шагов на пути к вечной жизни полностью

Эти рекомендации порождают еще одну проблему – очень часто диагноз «остеопороз» или «остеопения» ставится постфактум. Для определения риска развития подобных заболеваний мы рекомендуем воспользоваться двумя косвенными исследованиями: NTX и анализом минерального состава волос. Помимо этого, вне зависимости от возраста желательно пройти ДРА.

NTX – это анализ, позволяющий выявить в крови или моче присутствие определенного типа костного коллагена – поперечносшитого N-телопептида коллагена I типа. Увеличение его уровня связано с повышенным риском потери костной массы в будущем. Исходя из принципов ранней диагностики – части нашей программы «Преодоление», мы рекомендуем использовать анализ на NTX для выявления проблем с костной массой у молодых людей. Женщинам советуем начинать сдавать этот анализ с 35-летнего возраста, а мужчинам – с 45-летнего. (Создается впечатление, что по многим направлениям мужчины отстают от женщин на 10 лет, и потеря костной массы – лишь одно из них.) Если у вас повышен уровень NTX, необходимо пройти ДЭРА.

Для анализа минерального состава волос потребуется срезать небольшое их количество с затылочной части головы близко к коже. Эти волосы отправляются в лабораторию. Если анализ показывает высокое содержание основных минералов, входящих в состав костной ткани, – кальция, магния и стронция – растет и подозрение о повышенной потере костной массы. Единственная причина, по которой в составе волос может оказаться большое количество трех этих минералов, заключается в разрушении костей, что подразумевает наличие риска развития остеопороза. Если по результатам анализа в ваших волосах содержится большое количество двух из этих минералов или всех трех, мы рекомендуем пройти ДЭРА. Многие врачи предлагают пациентам анализ на NTX, но не с целью выявления остеопороза. Лишь небольшая часть терапевтов проводит анализ минерального состава волос или понимает, как интерпретировать его результаты.

Глава 5

Метаболические процессы

Хотя я всегда отличался отменным здоровьем, ваша программа помогла мне достичь еще больших высот. Под моим командованием находятся 400 человек личного состава, а по своей выносливости и эффективности я превосхожу военнослужащих, которые на 30 с лишним лет младше. А еще артериальное давление и обмен веществ у меня – как у 25-летних. Ваша программа фантастическая!

Джим (62 года), Нэшвилл

Мы уже говорили о том, что наш генетический код, так называемое биологическое ПО, плохо приспособлен для жизни в современном мире. Он писался тысячи лет назад и давно нуждается в обновлении. И пока мы терпеливо ждем от специалистов по био– и нанотехнологиям создания человеческого тела второго и третьего поколения, нужно использовать современные знания, чтобы перепрограммировать нынешнюю биохимию. Гликирование, воспаление и метилирование – вот три важных метаболических процесса, созданных для реализации определенных функций и гораздо более пригодных для жизни в примитивном мире, чем для современности. Давайте рассмотрим каждый из этих процессов и поймем, как нужно действовать, чтобы привести их работу в соответствие с текущей реальностью и продолжительностью жизни.

Три простых лабораторных анализа смогут обеспечить вас необходимой информацией о том, насколько хорошо ваше тело справляется с этими важными функциями обмена веществ. Анализ на гликированный гемоглобин дает отчетливое представление о том, как организм перерабатывает сахар, находящийся в крови; с помощью анализа на C-реактивный белок измеряется воспаление, а уровень гомоцистеина показывает, как работает процесс метилирования.

Гликирование без прикрас

Гликирование и гликозилирование – это процесс присоединения молекулы глюкозы или сахара к другой молекуле, например протеина или жира. Гликозилирование происходит под управлением особых ферментов, в то время как гликирование – спонтанный процесс. Чем больше сахара циркулирует в кровотоке, тем больше его молекул прикрепляется к молекулам белков и жира – другими словами, гликирует их. Многие хронические осложнения диабета, такие как слепота, нейропатия и почечная недостаточность, становятся следствием гликирования белков и липидов (жиров). Отдельным белкам гликозилирование или гликирование необходимо для правильной работы. К примеру, существует теория о том, что один из этих процессов запускает половое созревание у девочек в подростковом возрасте. Некоторые ученые считают, что раннее половое созревание, наблюдаемое сегодня у многих девушек, может быть связано с тем, что в наши дни множество детей едят пищу, богатую сахарами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение

Инстинкт говорит нам, что наш мир трёхмерный. Исходя из этого представления, веками строились и научные гипотезы. По мнению выдающегося физика Митио Каку, это такой же предрассудок, каким было убеждение древних египтян в том, что Земля плоская. Книга посвящена теории гиперпространства. Идея многомерности пространства вызывала скепсис, высмеивалась, но теперь признаётся многими авторитетными учёными. Значение этой теории заключается в том, что она способна объединять все известные физические феномены в простую конструкцию и привести учёных к так называемой теории всего. Однако серьёзной и доступной литературы для неспециалистов почти нет. Этот пробел и восполняет Митио Каку, объясняя с научной точки зрения и происхождение Земли, и существование параллельных вселенных, и путешествия во времени, и многие другие кажущиеся фантастическими явления.

Мичио Каку

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука