Трансформер (СИ)

      - Здравствуйте, Валентин Игнатьевич.

      - Обед уже готов, так что давайте продолжим общение в зале.

      Еще одна вежливая полуулыбка, и омега повел детей за собой. Марк, получив минутную передышку, постарался выровнять дыхание и украдкой оглядеть ровную спину папы Родиона.

      Невысокого роста, с темными, ниже плеч волосами, омега мягко ступал вперед, словно плыл по озеру, в то время как Марк едва не путался в ослабших от переживаний конечностях.

      Рука Родиона крепче стиснула ладонь. Марк на секунду бросил взгляд на любимого и получил ободряющий кивок. Омега настолько нервничал, боясь оступиться или споткнуться, что совершенно не заметил, как оказался в просторном светлом зале семейного особняка Сокольниковых.

      Комната простиралась на пару десятков метров, представляя собой классический танцевальный зал, которые Марк не раз видел в исторических кинофильмах, где красивые молодые пары кружили под звуки духового оркестра, сверкая алмазами изящных украшений и горящими глазами из-под витиеватых полумасок.

      Вдалеке стоял сервированный стол, накрытый на троих.

      Валентин Игнатьевич сел во главе, позволяя дворецкому помочь с массивным стулом. Родион подвел Марка к его месту и лично усадил омежку, ноги которого с трудом доставали до пола. Сам же устроился напротив, за последним накрытым прибором, по правую сторону от родителя.

      - Необязательно было доставать фамильное серебро, папа. Мы же в конце концов собрались в узком кругу.

      - Я впервые встречаю твою пару, а ты упрекаешь меня в том, что я хочу произвести приятное впечатление, - нисколько не обидевшись, откликнулся омега. – Тебе нравится, Марк?

      - Да, - скромно отозвался последний, едва оторвав взгляд от тарелки.

      - Как учеба, сын?

      - Все в порядке. Никаких проблем.

      - Абсолютно?

      Родион посмотрел на родителя долгим взглядом. Ему ответили безмятежным спокойствием, от которого Марку стало не по себе. Вот от кого унаследовал Сокольников этот пронизывающий обескураживающий взор.

      - Абсолютно.

      Омежка нырнул в тарелку, втягивая шею в плечи.

      - Марк, а у тебя как с учебой? Нравится?

      - Да. Интересно… очень.

      - Трудно, наверное. Ведь ты только девятый класс успел окончить.

      Марк проглотил некстати положенный в рот кусочек мяса:

      - Родион мне помогает… без него я бы не справился.

      - Конечно, учеба – дело ответственное… и потому иногда можно подправить нужную закорючку, - старший омега подмигнул.

      - Я никогда не пользуюсь своей силой таким образом!

      Негодование звучало тонкой струной.

      - Папа!

      - Я совсем не хотел никого обидеть, - ни грамма сожаления в голосе. – Просто почему бы не облегчить себе жизнь, если есть такая возможность? Разве ты никогда об этом не задумывался, Марк?

      - Нет. Это неправильно.

      - Но ведь ты же пользовался силой, чтобы спасти Родиона, чему я несказанно рад и за что безмерно благодарен. Так почему не воспользоваться таким замечательным даром для собственной выгоды? Или назло недругам.

      Родион резко поднялся.

      - Думаю, нам пора. Спасибо за гостеприимство, - процедил он сквозь зубы.

      - Присядь, сын. Сейчас подадут жаркое.

      Валентин Игнатьевич увлеченно работал серебряными приборами, не обращая внимания на сына, пока Родион взирал на родителя сверху вниз, явно что-то обдумывая. Затем перевел взгляд на Марка, и тот попытался ободряюще улыбнуться, говоря, что все в порядке.

      Несмотря на все желание не видеться с папой Родиона больше никогда, Марк понимал, что это и его будущая семья, если он собирается остаться с альфой, а именно этот путь он для себя и выбрал, и потому он просто не мог встать и уйти, ожесточив будущего свекра еще сильнее.

      Родион никогда не рассказывал ему, как отреагировал папа на то, что он связался с трансформером, который к тому же оказался его парой, но Марк подозревал, что радость мало напоминала феерический восторг. Валентин Игнатьевич имел право не доверять Марку, ведь доказать истинность пары он никак не мог из-за отсутствия нюха у альфы… да, скорее всего, он видит в омеге угрозу для единственного сына.

      Остаток обеда прошел в молчании, пока не подали десерт.

      - Как себя чувствует отец?

      Лицо Валентина Игнатьевича изменилось в мгновение ока, словно тяжелая плотная вуаль опустилась на лицо, скрывая чувства.

      - Без изменений.

      - Что говорит доктор?

      Марк безразлично собирал подтаявшее мороженое маленькой ложкой. Тонкая сухая рука гипнотизировала. Светлый, почти бестелесный человек напоминал духа, сохранившего условную оболочку, чтобы его собеседники знали, в какую сторону обращаться.

      - Говорит, что состояние стабильное.