Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Январь-Июнь

Проблема в одном: нет однозначного ответа на большинство сложных вопросов. Действительно я против того, чтобы кого-либо затравливали. Я с этим абсолютно не согласен. Я против того, чтобы масса правых травила одного неправого. С этим понятно, да? Я надеюсь, я понятно пояснил мою мысль? Я могу разжевать её ещё понятнее, спрашивайте. Но при этом должно ли добро противостоять злу? Да, обязательно. Когда оно видит перед собой разнузданное хамское зло, оно должно в меру своих сил его остановить. Если перед вами мужчина, насилующий ребёнка, нужно этого мужчину немедленно ударить, а по возможности так ударить, чтобы он отлетел подальше от этого ребёнка.

Если у вас есть другие вопросы — пожалуйста, задавайте. Хотя я, конечно, не справочник «Этика в каждый дом» или «Этика в любой семье», но я постараюсь дать вам ответы. Вы знаете, в Политиздате выходил краткий словарь по этике. Я всё-таки другое, я не Байрон, я не Политиздат, но на некоторые вопросы я могу вам дать простые ответы. Просто не пытайтесь делать вид, что вся этика безусловно однозначна. «Однозначность» — это любимое слово Владимира Жириновского, который к этике не имеет даже касательного отношения.

«Вы не ответили на два моих вопроса, — действительно тяжкий грех! — о Михаиле Осоргине и Сергее Клычкове. Хорошо бы исправить». Сейчас исправим! Подумаешь, проблема!

Михаил Осоргин представляется мне писателем такого же примерно класса и того же типа, что и Иван Шмелёв, то есть это крепкий третий ряд. «Сивцев Вражек» — хороший роман, но таких писателей много. Сразу хочу сказать, что на вопрос о масонстве Осоргина твёрдого мнения не имею, мне это неинтересно. И вообще я считаю, что масонство — это главный миф последних пяти веков (может быть, наряду ещё с коммунизмом): на последней ступени посвящения открывается, что никаких тайн нет.

Что касается Сергея Клычкова. Это хороший поэт. Конечно, «Чертухинский балакирь» — очень неплохая вещь. И у него есть проза симпатичная. Но у меня есть такое подозрение, что Клычкову чего-то очень сильно не хватало. Например, однажды Ахматова побывала у него и пересказывала то ли Чуковской, то ли ещё кому-то его новые стихи:

Впереди одна тревога,

И тревога позади…

Посиди со мной ещё немного,

Ради Бога, посиди!

Я поразился — какие гениальные стихи! А оказывается, в оригинале было:

Впереди одна тревога,

И тревога позади…

Посиди ещё немного,

Ради Бога, посиди!

Ахматова одну стопу добавила в нечётную строку — и это зазвучало божественной музыкой. У Клычкова этой божественной музыки не было.

Ещё мне очень нравится один мемуар о нём. Они же были соседями с Мандельштамом в 1934 году. Вот на кухне сидят вместе, Мандельштам и Клычков, бухают, естественное дело (в общем, оба любили это, хотя Мандельштам меньше), и Клычков, характерно окая (а он — такой красавец-великан, русский бородач синеглазый), Мандельштаму говорит: «А всё-таки, Иосиф Эмильевич, мозги у вас еврейские». Мандельштам смотрит на него в упор, кивает и говорит: «Да. А стихи русские». И Клычков, тоже на него так глянув: «Ох, стихи русские!» И, кстати говоря, надо сказать, что очень любили эти поэты, которых считали русофилами… Когда однажды кто-то при Клюеве начал ругать евреев, он сказал, окая: «Ты при Мондельштаме живёшь!» Это тоже очень хорошо о них говорит. За это можно простить даже Мондельштама.

«Почему такие явления, как расизм и национал-шовинизм, так распространены в России? Являются ли они частью русской культуры? С чем связан сегодняшний зашкаливающий уровень нетолерантности в расовых, национальных и религиозных вопросах?»

Да делать людям нечего, вот и всё. Понимаете, когда у людей есть работа — или артельная, или коллективная, неважно какая, любая, — они не задаются вопросом, кто тут еврей, а кто тут чеченец, а они делают дело. К великому сожалению, сейчас действительно создаётся ощущение, что в России очень много ксенофобии. Это абсолютно не так. На самом деле всё обстоит ещё хуже. На бытовом уровне всем просто всё равно. Вот в этом-то вся и катастрофа, что всем безразлично. Если бы их действительно что-то волновало, если бы была действительно ксенофобия, то по крайней мере с этим можно было бы бороться, а то ведь это просто пофигизм. И многие даже не понимают, о чём их спрашивают. Они настолько унижены жизнью, доведены до такого распада, что они вообще не думают ни о чём. Вот это меня очень раздражает. А так шовинизм совсем не распространён. У меня есть такое ощущение, что очень многие люди сегодня судят о России по телевизору. А то, что происходит в телевизоре, — это, по-моему, глупости, это издевательство.

«Смотрели ли вы фильм Познера «Еврейское счастье»?» Нет. И не планирую, к сожалению. И название не нравится, и как-то автор не вызывает большого интереса.

«Как вы относитесь к документальным фильмам Майкла Мура? Является ли он бессовестным мифотворцем либо человеком со своим оригинальным мировидением?»