Трансцендентальная функция

именно в переносе он ищет желаемых перемен, которые имеют для него жизненно важное значение, даже если этот процесс он совершает неосознанно. Итак, для пациента аналитик является незаменимым человеком, совершенно необходимым для продолжения жизни. Какой бы детской не казалась эта зависимость, она выражает чрезвычайно важную потребность, неудовлет­ворение которой зачастую приводит к возникновению жгучей ненависти к аналитику. Стало быть, чрезвычайно важно знать, на что направлено это скрытое в переносе требование; имеет место тенденция воспринимать его снисходительно, как воспринимается эротическая фан­тазия подростка. Но это означает буквальное понимание этой, обычно относящейся к родителям, фантазии, словно пациент или, скорее, его бессознательное, по-прежнему питает какие-то детские ожидания по отношению к своим родителям. Внешне - это та же самая надежда ребенка на помощь и защиту со стороны родителей, но за это время ребенок уже стал взрослым, а то, что нормально для ребенка, взрослому не к лицу. Это стало метафорическим выражением неосознанно ощущаемой потребности в помощи в минуты кризиса. С исторической точки зрения, эротический характер переноса будет правильно объяс­нить категориями детского "эроса". Но таким способом нельзя понять смысл и цель переноса, а его толкование, как детской сексуальной фантазии, уводит от реальной проблемы. Понимание переноса следует искать не в историческом прошлом, а в его цели. Однобокое снисхо­дительное объяснение, в конце концов, становится бес­смысленным, в особенности, если оно не дает ничего нового, за исключением растущего сопротивления со стороны пациента. Скука, которой начинает веять от анализа, просто является выражением монотонности и нищеты идей - но не бессознательного, как предполагают некоторые - а аналитика, который не понимает, что эти фантазии следует понимать не в буквально-редуцирован­ном, а в конструктивном смысле. Когда аналитик это осозна­ет, то застой зачастую преодолевается одним рывком.

Конструктивное отношение к бессознательному, то есть вопрос смысла и цели, прокладывает путь к погру­жению пациента в процесс, который я называю трансцен­дентальной функцией.

Здесь, пожалуй, будет нелишне сказать несколько слов о часто звучащем возражении, будто конструк­тивный метод - это просто "внушение". Нет, это метод основан не на

семиотической

оценке символа (то есть, фантазии или образа из сновидения), как признака эле­ментарного инстинктивного процесса, а на его символи­ческом, в истинном смысле этого слова, понимании, когда под словом "символ" понимается наилучшее из всех возможных выражение какого-то сложного факта, еще не до конца воспринятого сознанием. С помощью редуци­рующего анализа этого выражения можно добиться толь­ко более четкого понимания изначально составляющих его элементов, и хотя я не отрицаю преимуществ более глубокого понимания этих элементов, оно, тем не менее, не включает в себя вопрос цели. А потому разложение символа на составные части на этой стадии анализа является ошибкой. Однако, в самом начале метод разра­ботки сложного значения символа в точности напоминает редуцирующий анализ. Аналитик выясняет ассоциации пациента и, как правило, их достаточно много для исполь­зования в синтетическом методе. И снова они оценивают­ся не семиотически, а символически. Мы должны задать следующий вопрос: о чем говорят индивидуальные ассоциации А, Б и В, когда они рассматриваются в комплексе с проявившимся содержанием сновидения?

Незамужней пациентке приснилось, что кто-то дал ей чудесный, богато украшенный, древний меч, выкоп­анный из кургана. (Толкование смотри ниже.)

В этом случае аналитику не требовалось никаких дополнительных аналогий. Ассоциаций пациента было вполне достаточно. Нам могут возразить, что такой анализ сновидения включает в себя внушение. Но при этом игнорируется факт, что внушение действует только при наличии внутренней к нему готовности, в противном случае его можно навязать только с помощью большой настойчивости и только на какое-то мгновение. Вну­шение, которое действует в течение хоть сколько-нибудь продолжительного периода времени, предполагает заранее обозначенную психологическую готовность, которую так называемое внушение просто вводит в игру. Поэтому это возражение необдуманно и приписывает внушению магическую силу, которой оно ни в коей мере не облада­ет, ибо если бы это было так, то внушающая терапия была бы невероятно эффективной, а в аналитических процедурах не было бы никакой нужды. Но дела обстоят далеко не так. Более того, когда нас обвиняют во вну­шении, то не отдают себе отчета в том факте, что сами ассоциации пациентки указывают на культурное зна­чение меча.

ТОЛКОВАНИЕ СНОВИДЕНИЯ

Ассоциации: