Трапеция (ЛП)

- Возможно. Только… только он старается это перебороть. Такое бывает. Не то

чтобы он признавался, но то, что я ему рассказал, его не отвернуло. Может, я

просто не в его вкусе. Так или иначе, я многим ему обязан.

Он снова поколебался.

- Слушай, Везунчик, насчет этого паренька… Джека… Слушай, я бы не стал

заводить шашни на стоянке. Не стал бы рисковать, что все дойдет до босса, и у

Поля будут из-за меня проблемы.

- Черт, – сказал Томми. – Мне жутко неловко.

Марио сжал его руку.

- Я не хотел, ragazzo. Просто Поль действительно хороший парень.

Он встал – знакомо смущенный.

- Дрянной кофе. Пойду сварю новый.

Через некоторое время он вернулся к Томми, сгорбившемуся за столом, и встал

позади него.

- Парень, мы наверняка сможем ладить, если будем держать себя в руках. Давай

пообещаем друг другу больше не заводиться, а?

Томми ощутил, как его раздирает старая полузабытая боль.

- По-моему, с обещаниями нам как-то не везет.

- Это точно, – сдавленно согласился Марио. – Мне до смерти за себя стыдно.

Тебе от этого легче?

Томми молча покачал головой. Ему, скорее, было тяжелее. Что-то глубоко внутри

подсказывало, что на этот раз они должны остаться вместе – а иначе все пойдет

насмарку – только он не знал почему. Он не был достаточно искушен в

философских раздумьях, чтобы считать себя проводником Марио к спасению, но

в то же время как бы ходил на цыпочках вокруг этой мысли и отчаянно стыдился

собсвенной заносчивости. Теперь он знал, насколько это самонадеянно.

Я должен вернуть его на Побережье в целости и сохранности. Потому что он

нужен мне таким. Но для этого надо найти способ уживаться так, чтобы не

порвать друг друга в клочья. Я должен что-то придумать, потому что его нервы

никуда не годятся, а мои пока еще в порядке.

Томми прислонился к Марио затылком, потом повернулся и обнял его за пояс, сам не осознавая, что часто проделывал так, когда был маленьким.

- Черт возьми, приятель, – пробормотал он, – если бы эти разборки приносили

тебе пользу, я бы, наверное, позволил себя лупить. Но ты же потом буквально на

куски рассыпаешься.

- Ох, безумный мальчишка, – прошептал Марио. – Дурной безумный мальчишка.

А потом, без всяких переходов, печальное и торжественное скрещенье рук

превратилось в тесное напряженное объятие. Томми впервые – смутным

проблеском – понял, как это напряжение появляется в Марио, затем мысль ушла

без следа. С минуту они не двигались, будто бы надеясь, что какой-то

мистический процесс позволит их измученным телам слиться воедино. Это было

привычно неуклюжее, бездыханное состояние – с неминуемым чувством

неловкости и коротким жестким разочарованием от неспособности тел

сиюсекундно вплавиться друг в друга. Наконец, Марио пробормотал:

- Ну давай же, давай…

И толкнул Томми на диван. Они даже не позаботились раздеться.

На следующий день к аппарату подошел Бландинг и молча смотрел на них

несколько минут. Потом махнул Томми.

- Я видел вас на днях. Помнишь, я говорил, что, если ты окажешься полезным для

шоу, дам прибавку? Будешь выступать с гимнастами?

- А что скажет Реддик?

- Мнение мистера Реддика здесь не так уж важно, сынок. Я с ним поговорю.

Поль Реддик постучался к ним в трейлер спустя несколько часов и сказал, стараясь выглядеть дружелюбным:

- Мэтт, босс велел взять твоего младшего брата в номер. Как ты на это

смотришь?

- По мне, так пускай, – пожал тот плечами. Но когда дверь закрылась, нахмурился: – Том, какого черта…

- Сам сегодня впервые услышал. Бландинг просто подошел ко мне утром и

спросил, буду ли я летать.

Марио смерил его пронзительным взглядом, потом расслабился.

- Ага, знаю… Бландинг совсем помешался на номерах. Он бы мальчишку

Чандлера наверх загнал, если бы я дал добро.

- Во всяком случае, он был бы не намного хуже Инны Реддик.

- Тише, – скривился Марио. – При Бландинге не ляпни. Инна – его сестра.

Снова выступать на публике было странно. Возможно, некоторые жители этих

городков видели его еще в детстве, с Ламбетом. На мостике Томми все время

подмывало то исправить тайминг Инны, то силой заставить ее принять более

классическую позу, и он только диву давался, как Марио удается сдерживать

свою страсть поучать, добиваться совершенства и красоваться. Неужели он все

это утратил?

Как и всякий вольтижер, вынужденный работать с незнакомым ловитором, Томми

порядком нервничал. И все-таки все они доверяли друг другу жизни. Поль и Инна

ничего о нем не знали, но все равно полагались на слово Марио. Что они

чувствовали по поводу новичка, втиснутого в номер? Прежде всего, они были

профессионалами.

После шоу Инна Реддик подошла к ним.

- Приходите в трейлер, когда переоденетесь. Отметим успешный дебют.

Трейлер Реддиков был больше того, который делили Томми и Марио –

прибранный, с занавесками на окне и тявкающим щенком на привязи. Угощали

кофе, холодным пивом и бутербродами с толстыми ломтями ливерной колбасы.

Мужчины с удовольствием ели, а Инна, лениво растянувшись на диване, покачивала босой ногой с длинными алыми ногтями и наблюдала за ними. Поль

протянул ей банку пива.

- Инна, ты тоже празднуешь.

- Спасибо, я буду кофе… Мне нельзя набирать вес, – она ухмыльнулась и