Траурный эндшпиль (СИ)

1 — О жестокости в мире животных — Дмитрий заблуждается, ведь есть куча примеров, когда различные виды животных творят беспредел без насущной на то необходимости. Афалины, милые такие дельфинчики, убивают и мучают морских свиней сугубо для развлечения. Морские выдры, например, практикуют изнасилования не только внутривидовые, но и межвидовые — преимущественно детёнышей морских котиков. Самцы пингвинов трахают всё, что движется и не движется — камни, трупы сородичей, детёнышей пингвинов, а также устраивают групповухи. Морские котики тоже отмечаются — насилуют пингвинов. О шимпанзе и говорить не буду, наверное, все наслышаны, что там у них творится в Африке. Ну и домашние кошки — иногда они отлавливают мышей или птичек в исключительно развлекательных целях, что всегда заканчивается смертью предмета развлечения. Ещё собаки иногда прибегают к некрофилии с целью развлечения. То есть Верещагин прямо очень хорошего мнения о матушке-природе и полагает, что у животных как-то иначе, чем у людей. Да, животные сильно тупее человека, поэтому многое им в голову не придёт, у них неокортекс подкачал, но девиации свойственны всем видам, это просто наше общество склонно придавать дикой природе некие гармоничные и мирные свойства. Но нет. Дикая природа — это бесконечная и жестокая война всех против всех, обязательно с немыслимыми военными преступлениями. Это мы просто недостаточно сильно от неё оторвались, поэтому склонны решать свои внутривидовые проблемы такими вот проверенными методами.

2 — 3D-формат городских боёв — наверное, очевидно, что во время боевых действиях в условиях города обе противоборствующие стороны будут использовать как многоэтажные дома, так и подземные коммуникации. Это усложняет всё до невообразимого уровня, к которому никто, как правило, не готов. Если в поле или в лесу действует условный 2D-формат, когда не надо думать, что там сверху и снизу, то в городе приходится и это всегда чревато тяжёлыми потерями с обеих сторон. К тому же, городские бои ведутся на дистанции до пятидесяти-ста метров, а иногда всё ограничивается десятками метров — это делает взаимное поражение гарантированным, поэтому обе стороны начинают изощрённо хитрить. И тогда в ход пускаются направленные взрывчатые заряды, создающие новые проходы не только слева-справа и спереди-сзади, но и сверху-снизу. И вот в этом случае начинается настоящий 3D-формат боёв, когда можно обойти противника с неожиданной стороны и ударить тогда, когда он расслабил булки. Но в эту игру можно играть вдвоём.

Глава шестнадцатая. Избыточная человечность

/26 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Васильевский остров, Коммуна/

— Надо переговорить, — сообщил мне Козьмин, когда мы расселись в курилке на наш финальный перекур.

Вот такая традиция возникла у нас в коллективе — после возвращения с вылазок обязательно садимся в курилке и молча сидим.

— Говори, — произнёс я.

Красноармеец помял между пальцами патрон 5,45x39 миллиметров, будто решаясь на что-то.

— Я думаю, что больше не хочу ходить с тобой в вылазки, — наконец, заявил он.

— Я тоже, — присоединился Берсон.

— А чего так? Не понравилось? — спросил я.

— Очень не понравилось, — вздохнул Константин. — Я долго воевал, всякого повидал, но ты вообще…

— Понимаю, — вздохнул я. — Но мне всё ещё нужна команда. А то без вас остаётся только Шув — это грустно.

— Чего это грустно? — возмутилась та. — Наоборот, меньше народу — больше кислороду!

— Не могу я в таком участвовать, — произнёс Константин. — Так что извини.

— Я тоже не буду участвовать в сожжении кого-либо, — вторил Осип.

— Ладно, я поговорю с Краснодубовым, — сказал я. — Вернётесь к своей солдатской рутине. А я ведь хотел показать вам современную Европу, потрясающие виды радиоактивных руин…

— Обойдёмся, — покачал головой Осип. — Что ж, прощай, Верещагин.

— Прощайте, — улыбнулся я. — Но я не в космос улетаю, так что будем ещё видеться.

— Будем, — кивнул Константин.

— Ты просто так отпустишь их? — спросила Шув. — А обязательства?

— В моей команде должно быть полное согласие и доверие, — ответил я.

— И я охренительно этому требованию отвечаю, да? — усмехнулась она.

— Пока что, да, — вздохнул я. — Ладно, товарищи, рад был сотрудничеству. Выданные АК-74, доспехи и артефакты принесите в мою квартиру.

Пожали друг другу руки, после чего возникла неловкость, та самая, которая чётко разграничивает два состояния отношений между людьми. Секунду назад вы были соратниками, а после этой неловкости уже всё, практически чужие люди.

— Идём, Шув, надо побеседовать с Бией и остальными.

В капище было пронзительно тихо, как и всегда, хотя алтарь Ники сейчас светился слабым золотистым светом.

— Подойди, мой верный, — призвала меня Ника.

Подхожу к алтарю и становлюсь на колено.

— Ты слишком привязался к этой… — появилась богиня.

— Возможно, — не стал я спорить. — Ты довольна жертвой?