Тренировочные часы

— Парень из библиотеки, почему ты всегда приходишь поздороваться, когда я выгляжу дерьмово? — Ее губы складываются в преувеличенно хмурую гримасу. — Это грубо.

— Ты не выглядишь дерьмово.

Ты выглядишь пьяной.

Она смущенно поднимает руку к своим темно-каштановым волосам, которые беспорядочными волнами спадают ей на плечи.

— Нет?

— Как ты себя чувствуешь?

— Фух, — выдыхает она, прижимая указательный палец к губам. — Никому не говори, но я пьяная.

Я криво улыбаюсь и скрещиваю руки на груди.

— Да не может быть.

— Да, очень, очень пьяная. — Девушка прислоняется спиной к стене, белый топ сползает с плеча на одну сторону, угрожая опуститься до неприличия, когда ткань цепляется и тянется вдоль стены.

— Тебе не кажется, что пора прекратить пить, если от этого ты чувствуешь себя дерьмово?

Девушка игнорирует мой вопрос, вместо этого жалуется:

— У меня голова раскалывается, и я знаю, что, когда вернусь домой, у меня будет кружиться голова. — Она прижимает основание ладони ко лбу и стонет. — У тебя есть шоколадное молоко?

— Шоколадное молоко?

— Да, это лекарство от похмелья, — бормочет она. — Оно увлажняет и помогает поднять уровень сахара в крови.

— Я этого не знал.

— Мои кузены много пьют.

— А ты нет?

— Нет, разве ты не видишь? Понятия не имею, откуда взялось пиво.

— Бочонок. Оно взялось из бочонка, и теперь, думаю, нам пора уходить.

— Я не хочу уходить, потому что, если уйду, то засну, а если засну, то уйду в штопор, а я не хочу в штопор.

— Что за штопор? — Этот девичий код для чего-то?

— Вот, я тебе покажу. — Она демонстрирует, крутя рукой по кругу. — Когда комната начинает кружиться и кружиться, пока тебя не вырвет. — Она качает головой. — Это самое худшее.

— Похоже на то.

— Знаешь, что я думаю? — невнятно бормочет она, смотрит в свою красную чашку, зажмурив один глаз. Даже опьяненный, этот жест вызывает симпатию.

— Что ты думаешь?

— Пива больше нет. — Она вытягивает руку с чашкой в пространство между нами. — Думаю, мне нужно еще.

— Уверен, с тебя хватит.

Она выпячивает губу и надувает губы.

— С тобой не весело.

— Да, я все время это слышу.

— Парни такие тупые.

С этим не поспоришь.

— Я не о тебе, — поспешно добавляет она. — Ты хороший и такой милый.

Я делаю паузу, колеблюсь.

Затем делаю шаг в ее личное пространство — не для того, чтобы быть жутким, а чтобы убрать пивную кружку, подвешенную в ее пальцах, поставив ее на ближайшую поверхность.

— Эй! Зачем ты забрал мою выпивку? — Как бы громко она ни протестовала, ее голова опускается, каштановые волосы спадают на плечи длинной простыней — она даже не может поднять голову.

— Думаю, на сегодня с тебя хватит, а? Поверь мне, утром ты ничего этого не вспомнишь, а потом, может быть, даже поблагодаришь меня.

Громкий вздох.

Я склоняюсь вниз, опускаясь низко, чтобы она могла услышать меня.

— Когда мы будем в машине, тебе придется дать мне свой адрес, чтобы я мог отвезти тебя домой, хорошо? Думаешь, сможешь это сделать?

Она мотает своей головой из стороны в сторону.

— Не получится. Мой отец убьет меня.

Я хмурюсь. Отлично, агрессивный пьяница — как раз то, что мне нужно.

— Уверен, твой отец будет рад, что ты выбралась отсюда, целой и невредимой.

Я наклоняюсь, подхватываю ее под колени, чтобы поднять, перекидываю через плечо, как мешок с мукой — не то чтобы я имел хоть какое-то представление о мешке с мукой, но думаю, что он легче, чем она.

Эта девушка просто мертвый груз.

— Давай, тусовщица, можешь поспорить со мной в машине. 

Посадить ее в мою машину относительно легко — слишком легко, учитывая тот факт, что я фактически незнакомец, и не потребовалось никаких усилий, чтобы заставить ее пойти со мной.

Я делаю мысленную пометку прочесть ей лекцию о безопасности, когда она протрезвеет.

Но сначала мне нужно отвезти ее домой.

— Какой у тебя адрес? — Я останавливаюсь у знака «стоп», ожидая указаний. — Ты можешь мне сказать?

— Да. — Отрывистый кивок. — Я не помню.

— Не помнишь своего адреса?

— Я где-то записала... кажется.

— Ладно. — Терпеливо жду, пока девушка роется в сумке.

— Но не в этой сумочке, — понуро выдыхает она.

— Эй, все в порядке. Адрес не так уж и важен. Не беспокойся. — Я искоса смотрю на нее, кладу руку на рычаг переключения передач и жду указаний. — Подумай хорошенько. На какой стороне кампуса ты живешь? Рядом со стадионом или студенческим союзом?

— О, определенно дальше.

— Но с какой стороны?

— Прекрати задавать мне вопросы! У меня от этого голова болит. — Девушка откидывает голову на подголовник. — Я умираю с голоду. Остановишься в «Макдональдсе»? Я голодна.

Теперь она канючит. Идеально.

— Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась. Можешь посмотреть в окно и показать, куда ехать? — Девушка поднимает голову, но качается в мою сторону. — Ты узнаешь этот угол? Административное здание прямо вдоль этого тротуара.

— Не думаю, что это правильный путь.

— Может, рядом с кафетерием?

Это на другом конце кампуса.

— Да, попробуй.

Я сворачиваю направо, разочарованный знаками «стоп» и пешеходными переходами, улицами, заполненными студентами, идущими на вечеринки и с вечеринок, большинство из них пьяные.

Громкий вздох наполняет салон машины.