Трепанация

– В детстве, в подростковом возрасте я переживал периоды, видимо, увлеченности. И тогда мне бы надо было задуматься над этим. Но некому было подсказать, научить, как я могу это сейчас делать для других. В общем, поддался я своей слабости и влюбился где-то в шестнадцать-семнадцать лет. Вначале было всё, как у всех. Радость, счастье, как мне тогда казалось. Долгая дорога к поцелую. Покороче – к постели. Она была самая красивая, самая лучшая, самая совершенная. Когда я занимался онанизмом, в моей голове были фантазии только о ней. Я готов был отказаться от семьи, только бы быть с ней. Она тоже была влюблена в меня. Проходило время, острота переживаний отступала, но любовь оставалась. Она была уже естественной средой моей жизни. Она была частью меня. Возникали ситуации недоверия, обиды, ревности. Но мы это как-то переживали. В какой-то момент я стал задавать себе вопрос: а является ли это моей жизнью, и как долго это будет продолжаться? Ведь я уже не представлял себя без нее. И что произойдет со мной, если ее не станет в моей жизни? Понимаете? Это уже был инстинкт самосохранения. Я начал пренебрежительно к ней относиться. Ну, делал вид. Пытался в действительности вести себя так, будто мне она безразлична. Пару раз даже сближался с другими женщинами. Но она оставалась во мне. И вот однажды, когда мы выясняли отношения из-за какой-то ерунды, я сказал ей, что не люблю ее, и все. Мы расстаемся. Она сначала тихо начала плакать, а потом разрыдалась, началась истерика. Она упала на землю. Кричала, чтоб я ее оставил, и все такое. Чуть ли не теряла сознание. Из жалости я проводил ее домой, и мы расстались. Однако уже вечером она позвонила мне и молчала в трубку. А позже позвонила и попросила о встрече. Я пришел. Она стала говорить, что не может без меня жить и готова умереть, если мы расстанемся. В общем, сдался я. Обнял ее, поцеловал, и мы провели с ней ночь. Таким образом, отношения продолжились. Но мне стало легче. Я как будто уже не был ей ничем обязан. И ее любовь стала ее личным делом, не касавшимся меня. Мы продолжали встречаться, но уже тогда, когда мне было удобно и я этого хотел. В душе я понимал, что по-прежнему люблю ее, но унижения и оскорбления облегчали мою жизнь.

Случилось так, что я уехал на неделю по каким-то делам. Вернувшись, позвонил ей, но она сказала, что занята и не может встретиться. Когда я начал настаивать, она вдруг сказала, что выходит замуж. Это был шок. Я побежал к ее дому. Она жила на первом этаже, я хотел постучать в окно ее комнаты – и тут увидел. Она сидела на коленях мужчины и целовалась с ним. От ужаса меня вырвало. Я очутился в аду, но трагедия заключалась в том, что ад был внутри меня, и я не мог от него избавиться. Понимаете, я предчувствовал, что так произойдет.

Он откинулся в кресле и закурил.

– Тот ужас, что я пережил, научил меня многому. Я начал прозревать и выздоравливать. На это ушло много времени. Но я понял, что это болезнь и надо остерегаться ее. Я выжил. А многих, слышите вы, многих раздавило, и они доживают свою жизнь калеками.

– А что стало с той девушкой?

– Это неважно. Хотя… Я встретил ее как-то, уже выздоровев. Обычная женщина. Ничего выдающегося. Милая по-своему. Сказала, что я был ее единственной любовью. Я рад, что вылечился и понял суть болезни.

А Лена? Умница, вышла замуж по большой любви за порядочного человека. Такого порядочного, что, полюбив другую женщину, бросил Лену. Так, говорят, он и живет, по любви. От одной любви к другой. А? По-вашему, это правильно? Правильно. Раз полюбил человек, так он и должен жить с любимым человеком. Да здесь почти все старшее поколение прошло через эту болезнь. А вот вы и такие, как вы, взращиваете эту болезнь. Это ваша религия сначала внушала людям любовь к Богу, а потом перенесла это на людей. Это ваше «возлюби» почти погубило цивилизацию. Благодаря вам появилась ненависть.

– Что же вы такое говорите, Александр? Какая ненависть?