Третья мировая война. Можно ли ее остановить?

«Утром вручали медали вдовам павших в Испании и раненым в боях. Я смотрел на этих женщин и мужчин и видел, как у них на глаза навертывались слезы, и задавал себе вопрос: пролита ли эта кровь во имя правого дела? Ответ: да! В Испании мы сражались, защищая нашу цивилизацию и нашу революцию. Раненые демонстрировали мужество. Один из них, потерявший обе руки и глаз, сказал: «Я бы хотел иметь еще одну руку, чтобы отдать ее за Италию».

А вот от Гитлера европейцы не ожидали участия в испанской войне. Именно в тот год Германия принимала Олимпийские игры и старалась быть респектабельной. Казалось, беспощадные репрессии, с которых в 1933 году началось правление нацистов, остались в прошлом. Количество заключенных в концлагерях сократилось. На фоне агрессии фашистской Италии в Африке, Японии – в Китае, на фоне сталинских репрессий дипломатам и политикам гитлеровское правительство представлялось умеренным.

Европейцы не понимали, с кем имеют дело. Для Гитлера это была всего лишь передышка, необходимая для мобилизации ресурсов. Он жаждал войны и власти над Европой. Он двигался к цели шаг за шагом, не встречая сопротивления, наглел и смелел.

Если мятежникам помогала нацистская Германия, то республиканцам – Советский Союз. Приход к власти крайне левых в Испании, среди которых коммунисты играли главную скрипку, обрадовал Москву, где все еще ожидали мировой революции. Москва поставляла оружие и боевую технику. Советские офицеры служили в испанской армии советниками или даже занимали высшие командные должности.

Люди с обостренным моральным чувством не знали, кого поддержать в этой войне. Русский эмигрант религиозный философ Георгий Петрович Федотов не принял коммунизм и уехал из Советской России. Но Франко и франкисты ему нравились еще меньше.

«Холодная и организованная жестокость генералов» хуже «ярости безумной черни», – писал Федотов. – А когда я узнаю, что эти палачи, убивающие врагов даже в церквах, выдают себя за защитников христианства, мой выбор окончательно сделан: я предпочитаю им одержимых, которые жгут монахинь и ругаются над трупами. Они по крайней мере не знают, что творят. Я с Пассионарней».

На стороне республиканцев сражались европейцы и американцы левых и либеральных убеждений. В Испанию устремились антифашисты, идеалисты, а также искатели приключений и прирожденные авантюристы. Сюда приехали выдающиеся писатели – Эрнест Хемингуэй, Антуан де Сент-Экзюпери, Джон Дос Пассос.

Иностранных добровольцев зачисляли в интернациональные бригады. Семь интербригад насчитывали несколько десятков тысяч человек. Больше всего было французов, итальянцев, американцев. Через интербригады прошли видные деятели компартий, будущие руководители социалистических стран.

Но многие левые и либерально мыслящие люди были сильно разочарованы поездкой в республиканскую Испанию. Симона Вейль, французский философ левых убеждений, записала в дневнике: «Человеческая жизнь ничего не стоит в Испании».

Писатель-коммунист Артур Кёстлер был схвачен франкистами, обвинен в шпионаже и приговорен к смертной казни. Смерти избежал, потому что его обменяли. Франкистов он ненавидел. Но познакомившись с методами коммунистических вождей, распрощался с компартией.

Террор, устроенный левыми, которых инструктировали советские чекисты, сыграл на руку Франко. Испанцы испугались коммунистической диктатуры. Партийные комитеты на заводах развалили промышленность. Крестьяне жили хуже, чем перед войной. На территориях, контролировавшихся республиканцами, начался голод. А в областях, где были войска Франко, экономика работала исправно.

Республиканцам сочувствовал только Париж. Французские левые тоже выиграли выборы в 1936 году и сформировали правительство Народного фронта, которое возглавил Леон Блюм. Правые его ненавидели, потому что он был не только социалистом, но и евреем, злобно кричали:

– Лучше Гитлер, чем Блюм! Блюм – это война!

Остальная Европа заявила о невмешательстве в испанские дела.

«На конгрессе социалистического интернационала, – рассказывала Голда Меир, которая станет премьер-министром Израиля, – я видела, как плачут члены испанской делегации. Они умоляли о помощи, чтобы спасти Мадрид от наступающих войск каудильо Франко. Но лидер британских лейбористов Эрнест Бевин сказал им:

– Британские лейбористы не готовы воевать за вас.

Других слов он в своем сердце не нашел».

В конце концов и Франция перестала поставлять оружие правительственным войскам. Поэтому вмешательство фашистской Италии и нацистской Германии, особенно поддержка с воздуха, сыграли важную роль в исходе гражданской войны.

И позорное мюнхенское соглашение в сентябре 1938 года, когда Англия и Франция фактически капитулировали перед Гитлером, подорвало позиции испанских республиканцев. Все увидели, что Европа пасует перед Германией. Франция, чтобы не ссориться с Германией, больше не пропускала в Испанию советскую боевую технику. Республиканские войска остались без оружия и боеприпасов.