Третья пуля

-Вот что я вам скажу: можете спокойно покопаться здесь. Как я уже говорил, сам я всё тут перерыл и могу заверить: тут нет порнухи, спрятанных записок от шлюх, расшифрованных приказов от его секретных хозяев в Кремле, киносценариев и вообще ничего интересного кому-либо кроме сына – однако, даже его сын ничем не заинтересовался. Оставлю вас наедине с Нильсом Гарднером, и если найдёте что-то – пусть оно придаст вам сил. Кофе, пива, бурбона, вина, сэндвич – чего угодно?

-Нет, сэр.

-Туалетная дальше по коридору, не стесняйтесь воспользоваться.

-Благодарю, мистер Гарднер.

Боб остался наедине с разумом Нильса Гарднера – по крайней мере, с его частью – и несколько устрашился этим. Кругом были книги, о большинстве из которых он никогда не слышал. Начав с верхней левой книги на верхней левой полке, – это была «Смерть в семье » Джеймса Эйджи – он приступил к методическому извлечению каждой с перелистыванием страниц в поисках вложений, закладок, подчёркиваний и чего угодно, проходя через полки от А до Я.

Дело заняло свыше трёх часов, и, исходя из захватанного, потрёпанного состояния томов Суэггер сделал вывод, что Нильс Гарднер воистину любил свои романы. Хемингуэй, Фолкнер, Достоевский, Толстой, Оруэлл, Диккенс, Вулф, Уэллс, Беллоу, Фридман, Голдинг, Бротиган, Пинчен, Фицджеральд, Крейн, Флобер, Камю, Пруст, Уортон, Спиллейн, Толкиен, Роббинс, Уоллент – читал он страстно и всеохватывающе. Классика в издании «Современной библиотеки» стояла рядом с чем-то вроде Джима Томпсона, Курта Воннегута, Джеймса Гульда Коззинса, Ллойда С. Дугласа, Германа Вука, Бернарда Маламуда, Роберта Хайнлайна, Нормана Мейлера, Антона Мирера, Николаса Монсеррата, Джона ле Карра, Говарда Фаста, Ирвина Шоу, Роберта Руарка и Франца Кафки. Все занимали равные места на длинных полках от пола до потолка. Всё дальше и дальше, и не было избавления от унылого труда снятия с полок, перелистывания, чтения пометок и постановки на место. Иной раз на пол падала давнишняя закладка, вкладыш из химчистки или чья-то деловая визитка, которыми Нильс отмечал заслужившие его внимания места, где он прекращал чтение либо особенно удачные строки.

Наконец, Боб перебрал всё, не найдя никакой странности, необычности или аномалии. Просто солидная коллекция читателя, вобравшая лучшие образцы и служившая его неудачной попытке написать длинную историю в прозе.

-Как дела? – спросил появившийся в дверях Гарри.

-Полагаю, что я как следует попытался. Однако, ни чёрта не узнал кроме того, что и так знаю – разве что к печали своей открыл целый мир непрочитанных мною книг.

-Меня эта комната в такое же чувство приводит. Я…– он прервался. – Наверное, это тоже впустую, но когда я сам тут искал всякое, я нашёл одну отложенную в сторону книгу. Это не вымышленная история. Книга старая, первое издание. Мне показалось странным, что она вообще была у папы. Он держал её в спальне, на ночном столике под кучей журналов. Куда я её дел?

Суэггер ждал, в то время как в голове Гарри разыгрывалась целая драма.

-Я отложил её, чтобы оценить, поскольку посчитал её ценной, но так и не… –тут его озарило,– Подождите. Я отнёс её на чердак, где хранятся старые папины костюмы, раздать бы их…

Он повернулся прочь, и Суэггер услышал, как старый дом зазвучал эхом шагов на два лестничных пролёта вверх и обратно.

Гарри вернулся с трофеем.

-Малопонятная викторианская научная книга. Автор мне слегка знаком – хоть и не помню откуда.

Он протянул увесистый том Бобу. Это были «Видения здравомыслящих людей» Фрэнсиса Гальтона,[209] весящие три тонны.

Открыв титульную страницу, Суэггер увидел, что книга была издана в 1884 году.

-Тут закладка,– указал Гарри.

Боб открыл старый том на странице, которой Нильс Гарднер когда-то в прошлом придал особое значение и оказался на развороте страниц 730 и 731, где находились комментарии Гальтона по поводу чисел и цветов.

Избавлю вас от подробностей уик-энда и моего разговора с Лоном насчёт его возможного участия. Как вы уже могли догадаться, позже у нас состоялся ещё один, более жёсткий и драматический разговор, который я изложу в подробностях в своё время.

В целом же – мы с Пегги прибыли к пяти, выпили по коктейлю и поехали вместе с Лоном на обед в загородный клуб, где все его знали и любили. Кухня была отменная, и Лон пребывал в добром духе. Я бы сказал, что интеллектуальные усилия в решении проблемы воодушевляли его. На следующее утро мы с ним вышли на стрельбище, где он показал мне приготовленные боеприпасы и винтовку, убедив меня в том, что всё отлично сработает. Думаю, он догадывался, что за этим последует и не выказал удивления курсом, на который лёг разговор.