Третий дубль (из сборника "Белая дурь")

– А точнее вы не вспомните, когда произошла кража? Какого числа?

– Трудно указать точную дату. Леня на два дня уехал в Москву. На субботу и воскресенье. У него были концерты в Лужниках. Вот в эти два дня и три ночи и залезли воры в квартиру.

– Орешников заявил о пропаже?

Данилкина вздохнула:

– Точно не знаю. Произошло что-то для меня непонятное. Я встретила Леню на Московском вокзале. Он был веселый – концерты прошли с небывалым успехом. Пока мы ехали к нему домой, Леня балагурил, шутил, мешал мне вести машину…

– У вас есть машина?

– Да нет, машина чужая. Его двоюродного брата. Но он иногда дает мне ключи, когда надо встретить Леню. Или когда мы едем с Леней к нему на дачу. Ну так вот, – продолжала она, – Леня всю дорогу веселился, а когда подъехали к дому и он выгреб из багажника цветы… – Данилкина улыбнулась. – Никогда не видела такого количества роз! Леня вдруг в лице переменился, бросил розы и чуть не влез в багажник. Что-то доставал там.

– Что?

– Не знаю, – пожала плечами актриса. – Я спросила, он отмахнулся: «Да, ерунда на постном масле… Не бери в голову. Потом расскажу». А потом я и забыла про этот случай: поднялись в квартиру, а там сюрприз. Видик и телевизор украли. Леня был очень сердит. Просто места себе не находил! Он такой наивный. Правда! Всегда считал, что, раз его любит молодежь, рокеры, поклонники тяжелого рока, никто в квартиру к нему не полезет. Даже сигнализацию не провел. А вот залезли!

– Вы никогда не слышали от него фамилию Суриков? Или кличку Сурик?

– Нет. Таких знакомых у него нет. И у меня тоже.

– Что вы можете сказать о Курносове?

– Ничего плохого, – она улыбнулась грустно. – И ничего хорошего.

– Как он относится к вашему мужу?

– Очень хорошо. У Вилена Николаевича со всеми в театре хорошие отношения.

– А с Орешниковым?

– Не знаю… По-моему, у них нет никаких отношений.

– Где покупал Орешников видеотехнику?

– Телевизор в «Березке». Он же получал валюту на гастролях. А видик привез из Японии.

– А кассеты?

– Часть привозил. Часть Курносов записывал ему. Он многим записывает. И берет не очень дорого.

– Вы не будете возражать, если мне придется обратиться к вам еще раз? – спросил Панин, вспомнив незаслуженный нагоняй от полковника.

– Нет. Только не присылайте мне повестку домой. Я сейчас живу у подруги. У Тамары Белоноговой. – Она ответила на вопрос, который Панин никак не решался задать. – У Тамары есть телефон. – В словах Данилкиной капитану послышалась легкая усмешка. Но лицо актрисы по-прежнему было доброжелательным.

Когда Панин записывал телефон, его рука предательски дрогнула.

После ухода Данилкиной капитан позвонил Диме Сомову, занимавшемуся кражами видеомагнитофонов. Заявления от певца Леонида Орешникова о том, что у него украли кассеты и видик, не поступало.

– Может быть, этим занимаются в районе? – спросил Панин.

– Можешь, конечно, позвонить и туда. Если у тебя много свободного времени, – сказал Митя-большой. – Но вся информация по видикам собирается у меня, будь они неладны, эти видики-невидимки!

Переговорив с Сомовым, капитан заглянул в кабинет у шефу. У полковника сидел какой-то пожилой толстяк, раскрасневшийся и потный, словно только что выскочил из парилки. Когда Панин, открыв дверь, замер на пороге, толстяк нервно обернулся, метнув на капитана гневный взгляд.

– Ты чего, Панин? – спросил полковник. – Есть новости?

«Новости всегда есть», – подумал капитан и сказал:

– Явился по вашему приказанию!

– Я тебя не вызывал! – полковник демонстративно повернулся к толстяку: – Значит, вы утверждаете, что ничего не видели и не слышали?

Панин осторожно прикрыл дверь и подумал с облегчением: «Значит, на сегодня обошлось без вливания».

13

Шел уже третий день с тех пор, как Панину поручили розыск пропавшего кумира ленинградских поклонников рок-музыки. С того злополучного утра, когда певец исчез с Дворцовой площади, – почти неделя. И все это время Ленинградское телевидение и радио находилось в осаде: по всем телефонам звонили фанаты Леонида Орешникова. Даже в бухгалтерию и кафетерий. Не меньше звонков раздавалось и на Литейном, 4. Стоило, например, обратиться по телевидению к свидетелям автодорожного происшествия с просьбой позвонить в милицию, как тут же по названному телефону начинались звонки совсем иного рода: когда вы разыщете Орешникова? Люди просили, грозили, рассказывали невероятные истории.

Странное дело – все последние годы город постоянно захлестывали волны слухов. От самых безобидных: «Илья Глазунов женился на Мирей Матье» – до мрачных предсказаний: «Двадцать четвертого июня город будет начисто разрушен землетрясением».

«Вы слышали, “Зенит” в полном составе разбился в авиакатастрофе?» – спрашивал один ленинградец другого, вместо того чтобы сказать «здравствуйте». И получал ответ: «Черт знает что такое – Игоря С. зарезали в Москве на Садовом кольце! Средь бела дня».

Немало слухов ходило в разные времена и о Леониде Орешникове. Слухи нервировали, мешали спокойно жить и работать.