Третий глаз

— Хорош! Выходит, я беседую сам с собой? — усмехнулся Павел. Он пошарил взглядом по кустам, между берез, за телеграфным столбом, глянул в просвет аллеи, на россыпь золотых листьев, на темные силуэты больных, прохаживающихся по тропинкам больничного сквера, но нигде не обнаружил высокой и крепкой фигуры Митрофанова. Неужели его и не было? Пройдя к ограждению, Павел увидел вдали лес, отделенный от неба линией горизонта; вся растительность вокруг сияла, трепетала под лучами солнца, а из проема между высокими кирпичными зданиями дул влажный, пахнущий гарью машин западный ветерок.