Третий глаз

Ей подали стакан, более чем наполовину наполненный темной жидкостью. Гончева с усмешкой оглядела всех и неторопливо, с убедительной радостью, с каким-то особенным смаком, передавая приятные ощущения и запрокинутой головой, и мимикой, и трепетом тела, выпила жидкость и широким ликующим жестом обозначила, до чего сладко ей угощение девушек. Даша недоумевала: верить ли? Ведь это не компот! Да еще частный, привезенный Ухватовым ради наживы…

Незнакомец заговорил негромко, и сияющая Виктория Филипповна сразу нахмурилась, резко прикрикнула на девчат, чтобы утихли.

— Да, да, пусть и рабочие послушают наш разговор, — донеслось до Даши.

— У нас есть идея, которая объединила людей, — громко произнес Павел. — Мы взялись за этот маленький мост, потому что он решает задачу выхода дороги зимой к леспромхозам, а быть может, даже к самому Голубому озеру, к Нефтяным Юртам…

— А вот вы, — выступила из толпы Катя Дрыгина и приблизилась к незнакомому гостю, — вы можете отгадать мою загадку?

Гурьба девчат замерла, кое у кого губы надулись, готовые прыснуть смехом. Не дожидаясь ответа от Фокина, Дрыгина топнула и грудным альтом запела:

Ой, цветочки на лугахЗаметет метелица,

Два быка на берегахНи мычат, ни телятся. Ух-ух!

Гончева смекнула: речь о береговых устоях моста, которые возводятся ни шатко ни валко, и поежилась: жалобы девчат сейчас не ко времени; она оглянулась на моториста катера, затихшего позади руководителей; подмигнула ему — он тотчас бросил ей гитару. Виктория одной рукой на лету поймала инструмент за гриф, другой подхватила соскользнувший плащ, и девушки восхищенно ахнули при виде ее платья. Гончева переждала, пока наступит достойная тишина, когда слышен писк комара, и ослепительно улыбнулась Катерине, Любила Гончева частушки, знала их великое множество, могла и сама вгорячах сочинить озорной куплет и, выбрав момент, стремительно врезаться в частушечную перепалку. Ударила по струнам, запела хрипловато и задорно:

Ой, девчата, слышу мык —Отелился в поле бык!..

Дружный хохот сотряс берег.

— Шуточки надо мной подшучиваете? — рявкнула Дрыгина оскорбленно, глаза ее сверкнули злобой. — И пускай быки не растут! — Катя с вызовом махнула в сторону реки.

Поднялся шум, ничего не разобрать.

— Дайте нам бригадный наряд, мы тех быков возьмем за рога и живо выведем на берег! — перекрывая гвалт, скандалила Дрыгина. — Надоело в тайге! Лучше в две смены работать!

— Сколько же вы хотите заработать в месяц? — обратился к ней Фокин, морщинки лучились у него под глазами.

— По тысяче на сестру! — дерзко тряхнула кудельными волосами Катерина. — Согласны без выходных!

— Без выходных — нарушение законодательства… — отрицательно потряс бородкой Тихон Ефимович.

Семен сзади навалился на Павла, нервно зашептал, требуя, чтобы тот вмешался в разговор:

— Платить надо! Платить! — все слышали его шепот.

— Я согласен с молодежью, — подал негромкий бас Павел. — Маленький Шестаковский мост — своего рода ворота в лесной край, к лесным богатствам. Сейчас на участке решается судьба лесодобычи и будущность всего нефтяного края. Отрезок пути в семьдесят километров станет убедительной наглядной моделью возможности на десятилетие ускорить освоение богатства Сибири.

— Ура! Ура! — Выкрики девчат заглушали голос главного инженера.

— Лихой вы человек. — Обескураженный Тихон Ефимович разглаживал усы.

Круг девушек сломался, все разговаривали громко, перебивая друг друга. Над ухом Даши прошелестел шепоток Семена:

— Вот это ссора! Пашка-то — не марионетка. Смел, смел…

Держа гитару за гриф, Гончева взмахнула ею, сбила шум толпы.

— Девоньки, сестрички! — обратилась громко к молодежи. — Сегодня у нас торжество. Дозвольте мне исполнить старинный романс о вашей речке и о вашем мостике!

Все затихли, и она запела:

Течет речка по песочку,Через речку мостик.Через мост бежит дорожкаК сударушке в гости…

Звук ее голоса был спокоен, волнующ и сладостен, как тайна женщины, значителен, как доброжелательная похвала начальницы. Ей хлопали дружно, густо, а она, переждав рукоплескания, вдруг зычно гаркнула:

— Слушай мою команду! Привет товарищу Фокину!

— Привет! Привет! — нестройно отозвалась гурьба.

— Отставить! Еще разок! Дружнее: привет товарищу Фокину!

— При-вет! — скандировала молодежь.

— Привет товарищам Стрелецкому и Заварухину!

— При-вет! — отозвался хор.

— Спасибо вам за героический труд! — Сделала рукой заключительный жест. — Ура!

— Ур-рра-а!..

Кивнув довольной Катерине, Виктория Филипповна вошла в группу руководителей, спряталась за спину Павла Николаевича. А девушки лезли к нему с вопросами. Одни просили покатать на катере, другие предлагали выпить на брудершафт, кто-то хвалился коллективизмом, Женя-повариха что-то выкрикивала о мясе, Галина Жукова бранила цементную пыль растворного узла, которая забивает легкие…