Третий глаз

Робот забулькал смехом. Оказывается, тамошний совхоз закупил в Красногорске несколько платформ кирпича, отправил их по железной дороге на станцию Ягодную. Егор Андреевич, случайно оказавшись в Ягодной у сарая, где курили каменщики, скучая без работы, — кирпича нет, не вникая в обстановку, скомандовал: «Вон кирпич, на платформе. Разгружайте!» Каменщики быстрехонько очистили платформы, закипела работа на кладке стен школы. Прибежавший совхозный экспедитор, не обнаружив стройматериалы, заспорил с каменщиками, позвал грузчиков со своих автомашин, те полезли на леса разламывать кладку. Каменщики, отстаивая свою работу, по-боевому взялись за мастерки… Случилась баталия.

— Отнять бы надо у Дудкина амулет! — сказала Гончева, покидая кабинет робота.

А он глядел в окно на ворону. А ворона смотрела через стекло на него. Смотрела, смотрела, да и прыгнула на переплет открытой форточки, сиганула в кабинет. Сделав вираж, она метнулась к столу и ударила робота клювом в лицо и шею. «Кыш, дура!» — закричал он, стараясь ухватить птицу за шею или за мокрый хвост, но та не давалась, отлетела в угол и, угрожающе каркнув, опять приготовилась к налету. И снова он почувствовал удар в лоб, очки его упали; инстинктивно зажмурившись, он ждал новой атаки.

Странно было роботу наблюдать за тем, что происходит там, в кабинете. Одновременно он чувствовал огненные удары клюва в висок, в щеку. Он закричал и услышал стук каблучков Зины. Защищаясь локтем от взбесившейся вороны, опрокинув второпях стул, пробрался на ощупь к подоконнику, где обыкновенно стоял графин с водой, нащупал пальцами прохладный стеклянный бок графина. Он слышал истошный Зинин крик. Разлепив веки, робот увидел: с разинутым ртом, с перекошенными щеками Зина гонялась за вороной. А ворона кружилась по кабинету под потолком, не садясь на люстру и не вылетая в форточку. В кабинет ворвалось множество людей, кто-то палкой целился в птицу. Лоб, висок и щеку палило нестерпимо, робот жмурился и осторожно омывал лицо водой из графина.

Ворона благополучно вылетела в форточку: никому не хватило сообразительности захлопнуть створку.

«Эта ворона мне знакома, — сказал себе робот, продолжая глядеть кинофильм своего грядущего. — Ворона уничтожает новый вариант строительства дороги…»

Кожа на лбу и щеке вздулась, щеку саднило. Со словами: «Заговорщики хотят остановить путеукладку» — робот вышел из кабинета. В приемной его встретила толпа, Зиночка дрожащим голосом вызывала милицию. «Прекрати!» — рявкнул робот и вернулся в кабинет. На ковре, устилавшем пол, — какая-то грязь от вороны, на стене — серые разводы брызг.

Из любопытства робот продолжал глядеть этот постыдный кинофильм, хотя ему было неприятно видеть себя в такой неприглядной роли. Мысль его погналась следом за вороной и настигла ее. Ворона промелькнула над высоко поднятой головой комсорга Корзухина, который зачем-то помахал ей рукой, затем, сделав круг над тополем, перелетела низко через металлический прут изгороди, через территорию сквера с клумбой, топорщившейся алыми георгинами, углубилась в тень между корпусами общежитий — будто опытный оператор ловко заснял все эти кадры. Робот засекал, как ворона ловко маневрирует крыльями, удаляясь в глубь сада, подальше от людей, как она, слыша веселый смех девчат вперемешку с указаниями коменданта Софьи Ермолаевны, торопливо машет крыльями, боится погони. Ага, устала. Села на изгородь, оглядывается. Тут когда-то была березовая роща, старик косил траву, а потом пришли строители и, разметив площадку, отвели под сад, а дальше поставили корпуса зданий. Робот узнает место. Ворона глядит вперед, но кажется, агатовые глаза ее с экрана вперяются в лицо роботу.

Вот она перемахнула через невысокое деревце, через забор и, к удивлению робота, села на погон молодому милиционеру. Розоволицый, горбоносый паренек, озабоченный чистотой своего мундира, резко отметился ладонью у козырька.

«Вам чего, гражданка?»

Ворона каркнула ему в ухо: «Арестуйте меня!»

Начищенные до блеска, слегка припачканые мокрым песком, плотно обтягивающие голени хромовые сапоги переступали на асфальте. Белесые брови паренька шевельнулись недоуменно, он боялся сбросить ворону с погона, но и понять ее не мог.

«Я — судьба», — каркнула ворона.

«Чья судьба?» — нашелся милиционер.

Крепко ухватив птицу за крылья, милиционер понес ее по улице и на перекрестке осторожно передал другому милиционеру; тот, приняв птицу на локоть и держа ее за ноги, молча понес ее через центральную площадь города, через сквер к серому зданию с прямоугольной вывеской. «Так ей и надо!» — сказал робот, зевая. Ему наскучил кинофильм, и, если бы он не касался лично его, он давно бы отвернулся. Но ворона назвалась «судьбой»…