Третий Проект. Том II "Точка перехода"

Обратите внимание и на другую «странность». Ротшильд почти одновременно с внедрением в Орден иоаннитов становится приближенным семьи Турн-и-Таксис. Именно в ее руках находилась разветвленная система почтовой связи в Центральной Европе. Причем бизнес эти аристократы начали с конца XV столетия. Семья обладала не только огромным богатствами и влиянием, но и службой перлюстрации (тайного просмотра) почты, накопив за века огромный массив информации, проникнув во многие тайны. По сути дела, они создали не имеющую аналогов частную спецслужбу. Примечательно, что с восемнадцатого века семья выступила инициатором создания и развития Общества мистики Баварии, которое оказало сильнейшее влияние на немецкую культурно-историческую традицию. Род Турн-и-Таксис процветает и в наши дни, обладая состоянием в несколько миллиардов долларов. Случайно ли Ротшильд оказался приближенным к фамилии?

К чему бы это? Почему Мальтийский орден, обладая прекрасно подготовленными кадрами, большими возможностями и влиянием, вместе с виднейшей аристократической фамилией Европы в короткий промежуток времени (с октября 1803 по январь 1804-го) обращаются к Мейеру Амшелю Ротшильду и отдают ему под управление свои финансовые потоки?

Казалось бы, Ротшильд-старший с такой деловой карьерой должен был стать одним из богатейших людей своей эпохи. Но когда он умер в 1812-м, состояние оказалось вовсе не сказочным — всего 800 тысяч флоринов. Внушительное, конечно, но довольно-таки среднее по тем временам. Семьи Оппенгеймеров, Барухов и другие были куда богаче. Почему? Ответ может быть только один: Ротшильда-основоположника династии вели по жизни. Он не был хозяином — он выступал первоклассным управляющим, топ-менеджером, умножавшим состояние хозяев и получавшим свой процент.

Но самое интересное начинается дальше. После смерти старого Мейера дела повели пятеро его сыновей. Как пишет Шнее, много лет они жили далеко друг от друга — во Франкфурте, Лондоне Париже, Неаполе, Вене. Но это не мешало их взаимопониманию. Более того, они обратили такое «рассеяние» к вящей деловой выгоде, потому что всегда были осведомлены о положении дел в крупных европейских центрах. Старший сын Амшель вел все дела семейной фирмы во Франкфурте, держа в руках нити бизнеса. Натан и Джеймс еще при жизни отца переехали в Англию и Францию, где основали свои фирмы. Соломон обосновался в Вене, столице Австро-Венгрии, где князь Меттерних дирижировал европейской политикой. Карл Мейер основал свой банк в Неаполе, через империю Бурбонов обеспечивая средствами другие итальянские города и даже Ватикан.

Сыновья оставили загадок не меньше, чем отец. Несмотря на то, что номинальным главой семейства выступал Амшель (во Франкфурте), реальным лидером клана быстро стал Натан, основавший Ротшильд-банк в Лондоне. Здесь-то и кроется самое удивительное. Натан приехал в Англию в 1798-м и занялся скупкой товаров для нужд отцовского бизнеса. В 1804-м создает существующий по сию пору банк «Натан Мейер Ротшильд и сыновья». А уже несколько лет спустя берет на себя операции по финансированию и снабжению английской армии Веллингтона в Испании, ведущей войну против наполеоновских войск. Самое поразительное — он ведет эти операции через своего брата Джеймса и его банк в Париже! И совсем невероятное заключается в том, что все это было известно наполеоновским властям, но они не оказали никакого противодействия семейке! А ведь что стоило могущественному императору прихлопнуть парижский филиал Ротшильдов, аки муху? (Эта история была даже экранизирована в Третьем рейхе, и лента хранится в фильмотеке Максима Калашникова). Здесь впору говорить либо о мистике, либо о помешательстве великого полководца.

После разгрома Наполеона Ротшильды финансируют возвращение во Францию прежней династии — режима Людовика XVIII. Они отказываются от прибыльных операций, если таковые вредят английским интересам. В 1866-м континентальные банки Ротшильдов не выдали займов Пруссии, стремившейся завершить объединение германских путем войны с Австрией. В 1870-1871 годах английские, немецкие и французские Ротшильды, после победы пруссаков над Францией, дружно осуществляют операцию по перечислению французских репараций немцам. Получив 5 миллиардов франков, Германия обрела мощную подпитку своей экономики и политики «железного канцлера» Бисмарка. С другой стороны, эти репарации окончательно поставили крест на попытках Франции играть в мировой политике роль, сопоставимую с британской. После поражения в войне с Пруссией и «кровопускающих» выплат немцам Франция окончательно превратилась в младшего союзника Лондона.