Третий путь ...к рабству

Представление о Западе как о тонущем корабле имеет, к сожалению, некоторое право на существование, но только с одним уточнением — Россия является частью этого корабля. Сколько бы мы ни заигрывали с откровенными мерзавцами, сколько бы ни напоминали им о заслугах СССР в их выращивании, сколько бы ни крышевали их в Совете Безопасности, в глазах исламистских экстремистов, ведущих свою «священную» борьбу с Западом, Россия остается частью этого «сатанинского» Запада, причем наиболее уязвимой, а потому и наиболее привлекательной для экспансии.

Истинное отношение этого сброда к России было продемонстрировано убийством наших дипломатов в Ираке. Подлейшую роль в этой трагедии играл наш новый геополитический союзник и партнер по ШОС Иран. Не скрывая своих связей с террористами, иранские лидеры намекали на возможность своего вмешательства, если Россия их хорошо попросит об этом. Можно только представить, как эти субъекты будут разговаривать с Россией, обладая ядерным оружием. Министр, который «не может принять чью-либо сторону», когда его дипломатам отрезают головы, — это позор для России.

Как можно остановить это саморазрушительное сползание России к уже не фантомной, а реальной конфронтации с Западом?

Российскому обществу нужна широкая внешнеполитическая дискуссия, возможностей для которой остается все меньше и меньше. Ее заменяет оголтелая антизападная и, прежде всего, антиамериканская истерия в средствах массовой информации.

Антизападные настроения среди российского политического класса никогда не достигали такого эмоционального накала даже в периоды самой острой конфронтации времен холодной войны. Советский политический класс ощущал себя игроком в суперлиге мировой политики, где было только две команды — СССР и США, — и относился к противнику хоть и не очень дружелюбно, но уважительно и, во всяком случае, без истеричной параноидальной враждебности.

Поражение в холодной войне, а главным образом десятилетнее разграбление страны собственной «политической элитой», перевело эту самую элиту из суперлиги в лучшем случае в первый, а может быть, и во второй дивизион мировой политики. И это ощущается очень болезненно, как чувствительный удар по персональному эго. Да, конечно, все, от нефтегазовых генералов до их интеллектуальной обслуги из Совета по внешней и оборонной политике, материально очень неплохо устроились, так как и представить невозможно было в Советском Союзе. Сыновья и дочки — все в западных университетах и фирмах, а у кого помоложе — в школах при западных посольствах в Москве.

Но не случайно мы так много говорим о своей уникальной и высочайшей духовности, противопоставляя ее меркантилизму упаднического Запада. Мало нам материального благополучия. Величия, величия и еще раз величия жаждет российская политическая элита!

Увы, нет объективных признаков этого величия — ни в степени влияния России на мировые дела, ни в показателях ее экономического и технологического развития, ни в уровне жизни, образования, здоровья руководимого этой элитой народа. Изменить эти очень неприятные параметры можно только долгим напряженным трудом и, прежде всего, изменив безответственное отношение элиты к своей стране и своему народу.

Но есть более легкий путь к «величию», к сладкому ощущению собственной значимости. Для этого достаточно объявить себя любимых средоточием мировой духовности, чистоты, гуманизма и справедливости. Сияющим Храмом на горе и Шамбалой одновременно, осажденными со всех сторон объединенными силами глобализма, атлантизма, жидомасонства и сатанизма.

Что касается самих Соединенных Штатов, то до последнего времени они предпочитали делать вид, что ничего не происходит. Так, еще совсем недавно госсекретарь Кондолиза Райс заявляла, что «никогда еще в истории России и США из отношения не были столь хорошими». Однако на вильнюсском саммите в мае вицепрезидент Ричард Чейни позволил себе ряд критических замечаний по адресу российского руководства. Чейни сосредоточил свою критику в основном на внутриполитических процессах в России, сделав ряд очевидных и бесспорных замечаний о все более авторитарном характере путинского режима.

Представляется, что это была не лучшая повестка для давно назревшего откровенного выяснения отношений между США и Россией. Демократия в России — это дело прежде всего самих россиян. Лекции на эту тему извне обычно психологически отторгаются даже теми, кто согласен с их содержанием. Очень точно заметил по этому поводу почти 200 лет назад наш великий поэт: «Конечно, я презираю наше отечество с головы до пят, но мне крайне неприятно, когда это чувство разделяет со мной иноземец».

Гораздо продуктивней ставить в центр обсуждения между стратегическими партнерами (каковыми США и Россия, Запад и Россия все еще являются, если верить совместным декларациям, регулярно подписываемым российским президентом) вопросы отношений между ними, позиционирования в разворачивающихся глобальных конфликтах, видения друг друга как союзников или, наоборот, осознания «невозможности принять чью-либо сторону».