Третий путь (СИ)

Сехрим Гурони был одет в черные шерстяные штаны, по бокам брючин которых вертикально располагались люверсы с продетыми в них длинными кожаными шнурками. Последний писк моды, как слышал Лютер, прельстившийся в основном знати и различным дворянам, которым подобный наряд вряд ли как-то может помешать в их сложной работе. Короткий и закрытый камзол-безрукавка бордового цвета, надетый поверх рубахи с широкими рукавами, дополнял одеяние. Не считая отдельных случайных элементов, в кабинете это было единственное сочетание черного с красным.

Наместник-викаран оглядел гостей.

— Вы выглядите так, словно сразились с самой смертью, — протянул он.

— Почти. С Посторонними. Я потерял двоих человек.

— Полесицы? — изогнул он бровь. — Сколько здесь живу, никогда не слышал, чтобы они так свирепо нападали на вооруженных Божьим камнем. Будь моя воля, я бы давно отдал приказ очистить от них лес, но у меня нет ни средств, ни людей. Полагаю, вы желаете отдохнуть и принять ванну? В особняке достаточно комнат для вас троих. Вы еще и ранены. Я пошлю за лекарем.

Лютер действительно не отказался бы от горячей ванны и отдыха, но долг ему казался превыше всего. Викаране еще в лесу наспех обработали свои раны, но лучше их осмотреть знающему человеку; не хотелось бы умереть от инфекции.

Сехрим предложил выпить, но молестий счел за лучшее оставаться в ясном уме. Не тратя время на формальности и объяснения, он прямо спросил, не появлялся ли в последние пару дней в городе молодой мальчишка. Возможно, с ним был черноволосый кудрявый мужчина без правого запястья.

— Мальчишка был, — честно признал наместник. — Один. Однако он сбежал в ту же минуту, как попал в застенок. Тюремщики до сих пор гадают, куда подевалась задняя стенка. Похоже, вы знаете ответ.

Лютер знал. Сердце Дракона. Однако молестий не слишком жаловал Сехрима, и не собирался ему доверять такие вещи. Архетелос — слишком опасное оружие, чтобы оно могло попасть не в те руки.

— Он — колдун. Вам следовало поместить его в специальную камеру из Божьего камня. Сехрим рассмеялся:

— Камеру из Божьего камня? Кажется, ты забыл, где мы находимся. Здесь даже нет ни одного рыцаря Викараная с доспехами из этого металла, а ты говоришь о целой камере. Не считая западной части, на Континенте Орла никогда не водилось слишком много волшебников. Здесь никто не строил для них отдельных темниц.

— Ты мог предвидеть, что он сбежит и принять меры. Сехрим подошел к одному из секретеров и вынул конфигар с гриморием, небрежно бросив их на стол.

— Если ты собираешься официально взять на себя временное главенство над городом, то у меня не останется выбора, кроме как подчиниться. Мои люди прочесали весь Зел, но ничего не нашли. Возможно… остатки твоих рыцарей окажутся порасторопней.

Лютер решил проигнорировать откровенную издевку в словах Сехрима. Ему никогда не давалась игра разума, он всегда пер напролом и не пытался завуалировать свои мысли. Честность — это хорошо, но не когда ты по жизни ко всем относишься снисходительно.

Брать власть в свои руки пока не имело смысла. Лютер решил оставить инструментарии Сехриму, посоветовав запрятать их получше. Он попросил показать ему комнаты, где поселятся викаране и вызвать лекаря, не забыв упомянуть и о берсеркере, которому тоже следует осмотреть плечо.

Лютер устал. Он со своими людьми не спал всю ночь и весь день, поэтому после небольшого ужина сразу отправился почивать в выделенную комнату на первом этаже. Впервые за долгое время он оказался в теплой постели без клопов и пахнущую свежестью. Но вместо сна его терзали тяжелые мысли.

Молестий потерял почти всех своих людей в этой охоте за ведьм. Раньше все было проще. Он был солдатом, убивающим по приказу и сам приказывающий убивать. Враги были на виду и не скрывались от честного боя. Хотя, это как посмотреть. В Войне Роз маги использовали обычных людей в качестве магических сосудов — аманов, или йоки, как их называют на Лисьем Континенте. Самое печальное, что эти люди добровольно оказались на острие магического меча, и отдали свои жизни, оскверненные изнутри магией.

Им противостояли обычные люди, но когда война казалась проигранной, появилось нечто, способное противостоять магии — наука. Пищали, баллисты, требушеты, пороховые бомбы, всевозможные пушки — все это сильно облегчило ведение войны, но не гарантировало победы. И тогда ученые сменили железо и дерево на плоть.

Они начали создавать чудовищ, сметающих все на своем пути. Начали превращать мертвецов в ходячие орудия, скрещивать зверей с людьми и с другими зверьми, нарушая все ведомые запреты. Людей уверяли, что это ради их блага, и пусть эти существа выглядят как порождения Бездны, они на стороне света, ибо сражаются против магии.