Третий рейх. 16 историй о жизни и смерти

Смена вектора политики обозначилась лишь в мае 1942 года, с назначением Альберта Шпеера рейхсминистром вооружений и боеприпасов. Шпеер одобрил предложения экономистов-планировщиков по использованию тяжелой промышленности Донбасса и Приднепровского района. Для сталелитейной отрасли Украины запустили «Программу Иван», предполагавшую поставлять на фронт 1,4 миллиона снарядов (для чего необходимо было ускоренно развить индустрию боеприпасов в восточной Украине и прежде всего на Донбассе). В июне уже сам Гитлер одобрил план реконструкции угольных шахт Донбасса. Есть своя ирония в том, что топливо и пули поступали в вермахт с фабрик имени Ленина, Либкнехта и Коминтерна.

^{Альберт Шпеер}

Для обеспечения промышленных предприятий дефицитными кадрами рабочих и инженеров Шпеер активно привлекал «фирмы-опекуны», оставляя риски государству (например, ремонт оборудования, если завод разбомбят) и обещая хорошие прибыли промышленникам рейха. Днепропетровские заводы ушли группе Флика, а «Азовсталь», жемчужина Мариуполя, — Круппу.

«Программа Иван» сразу же столкнулась с дефицитом всего: техники, электричества, транспортной инфраструктуры и рабочей силы. Первые две проблемы решить удалось. Станки и моторы перевозили из соседних фабрик, обреченных на уничтожение, а другое оборудование (особенно высокоточное) ввозили с Запада — не только из Германии, но и из Эльзаса, Нормандии и Льежа, конфискуя у французских и бельгийских промышленников.

^{Разрушенный Днепрогэс после повторного взрыва (1943)}

Днепрогэс, главный источник электроэнергии для украинской промышленности, Красная армия отключила, подорвав плотину. Немцы активно взялись за ее восстановление: Организация Тодта[55]

согнала туда 1600 местных жителей и 2500 военнопленных, а затраты (22 миллиона марок) покрыли ожидавшие хороших прибылей фирмы (Siemens, Grün & Bilfinger, Philipp Holzmann и MAN). К апрелю 1943 года мощности Днепрогэса уже обеспечивали 96 % энергии Приднепровского промышленного района.

^{Фриц Тодт}

В области транспорта промышленность Украины столкнулась с таким же хроническим дефицитом вагонов и локомотивов, как и вермахт. Но самым тяжелым был вопрос трудовых ресурсов — и здесь рейх пострадал от собственной людоедской политики. Часть рабочих ушла вместе с Красной армией. Евреев методично расстреливали, сгоняли в гетто и отправляли в концлагеря. Управленцы могли искренне считать евреев ворами и саботажниками или, наоборот, признавать их незаменимость в работе многих предприятий, но никто никогда публично не сомневался в целесообразности действий айнзацгрупп.

С сотнями тысяч военнопленных немцы обращались не лучше. Ожидая скорой победы и не желая тратиться на «расово неполноценных субъектов», рейх фактически обрек запертых в лагерях пленных на смерть от голода и болезней. Экономисты из хозяйственного штаба «Восток» прикинули, что прокормить они могут или гражданское население, или военнопленных, — и еще больше сократили паек последним.

^{Остарбайтеры на пути в Германию (1942)}

В итоге к февралю 1942 года от голода погибло как минимум два из трех с половиной миллионов советских военнопленных, и у рейха остался только один источник рабочей силы — нееврейское население Украины. Многие его представители встретили немцев с радостью, но продлилась эта радость недолго: нацисты быстро дали понять, что ни о каком уважительном обращении (а тем более о политической и экономической автономии) речи идти не может. Ну а суровое отношение властей, принудительный труд и дефицит продовольствия окончательно озлобили украинцев.

^{Письмо остарбайтера на родину в Каменец-Подольский (1943)}

Пытаясь избежать трудовой повинности, жестоких наказаний и мизерных пайков, украинцы массово сбегали со «строек рейха» в деревню. Когда с «Запорожстали» в октябре 1942 года за несколько дней сбежало больше половины рабочих, оставшихся загнали за колючую проволоку. Но даже это не прекратило побеги.

Однако наиболее разрушительной для «Программы Иван» оказалась политика угона рабочей силы на Запад. В мае 1942 года Берлин поставил перед оккупированными территориями задачу предоставить для нужд промышленности 1,6 миллиона человек любыми средствами. К концу войны число остарбайтеров дошло до 3,1 миллиона. Украинские госпредприятия, частные фирмы, структуры вермахта и заводы рейха беспрерывно боролись друг с другом за рабочую силу. Для местного населения это означало лишь все более жестокие методы вербовки: забирали даже беженцев, больных и детей. Впрочем, высокой производительности труда от них никто не ждал и о ценности жизни славян никто не думал — побеждали числом.