Третий звонок

Даша. Так вот, я не поеду в Сорбонну. В конце концов, полгода учебы или год учебы там ничего в моей жизни не изменят. Дед, я твой талисман, как ты говоришь, ну типа амулета. Я, дед, остаюсь в Первопрестольной, в нашей «Санте-Варваре» и буду у тебя на премьере. И прошу вас не задавать никаких вопросов. Это решено окончательно и обжалованию не подлежит. Все, вам мой характер известен. Есть Витька, есть я, ты, бабуля, и ты дед, дай Бог, скоро все соберутся под отчим кровом, никуда мы отсюда не денемся. Все соберутся, все вернутся, кто раньше, кто позже, сюда, в наше Переделкино, в этот дом. За это прошу всех выпить.

Затемнение.

Сцена шестая

Комната Виктора. Он лежит на кровати лицом в подушку.

Потом поднимает голову, надевает наушники, включает музыку.

Это все тот же «show must go on».

На какое-то время выключает музыку, срывая наушники. Затемнение.

Сцена седьмая

Ночь, столовая. Черкасский один сидит и пьет водку. Входит на костылях Виктор.

Черкасский. Ты что, Виктор? Почему встал, один, на костылях?

Виктор молча подходит к деду, обнимает его.

Черкасский. Ты что, Витюша? С тобой что-то стряслось?

Виктор. Не со мной, дед, не со мной.

Черкасский. А с кем? Ну что ты молчишь? С кем? Ну не молчи. Говори, говори.

Виктор (протягивает ему факс). Это об отце был факс. Срочный. Оттуда. Об отце.

Черкасский (долго смотрит на него в упор). Он жив? Жив?

Виктор отрицательно качает головой.

Затемнение.

После интермедия.

Финал пьесы.

Играя Шекспира

Эссе

Я, как, вероятно, и мой герой Черкасский, сыграл-таки трагического упрямца короля и тему его запоздалого, но гениального прозрени

я.

И вот, когда в 2004 году мне стукнуло 70, я выпустил на ТВЦ авторский фильм – три серии под названием «Играем Шекспира». Первая – «Воспоминания о Гамлете», вторая – «Две комедии» («Комедия ошибок» и «Венецианский купец»). Третья – «Размышления о Лире».

Начав писать сценарий, я почти сразу понял, что на самом деле пишу не сценарий, а некое эссе, из которого только предстоит сделать телевизионный сценарий, сильно сократив и переработав, – жанр-то совсем иной.

Фильм включил в себя и авторский рассказ, и хронику времен, пережитых мной, и, главное, игру, причем не только мою, но и многих Гамлетов и Лиров. Оттого – «Играем Шекспира!»

Эссе же «Играя Шекспира» я рискую опубликовать в этой книге.

«Гамлет»

В прошлом столетии на одной шестой нашей планеты в стране с аббревиатурой СССР в течение нескольких десятилетий абсолютной властью обладал человек, по масштабу не уступающий шекспировским монстрам. Ни Макбету, ни Ричарду Третьему, ни узурпировавшему королевскую власть злодею и братоубийце королю Клавдию, который, женившись на жене отравленного им брата королеве Гертруде, лишил законного наследника, принца Гамлета права на престол. Иосиф Сталин, отдадим ему должное, конечно же, знал бессмертную трагедию Шекспира и вполне понимал нежелательность ее исполнения на тогдашней советской сцене. И когда знаменитый артист МХАТа Б. И. Ливанов, репетирующий роль Гамлета в режиссуре В. И. Немировича-Данченко, на одном из приемов в Кремле обратился к Вождю всех времен и народов с отдающим подобострастием вопросом о том, как, по мнению гения, следует трактовать эту философскую роль витенбергского студента, получил исчерпывающий ответ Хозяина: «А ее вообще никак не следует трактовать, уважаемый, поскольку пьесу эту играть не надо вообще. У советского народа другие задачи и приоритеты. Надеюсь, это вам ясно, товарищ Ливанов?» И Вождь улыбнулся всем знакомой и сверхобаятельной улыбкой, от которой млела одна шестая самой счастливой страны на свете…