Тревожное торжество

Валентина поежился, как от укола, сжал скулы и промолчал. Только расширил ноздри, втянул воздух и потупился. Он мучительно думал, что ответить. Рассказать, как оказался свидетелем измены жены, не мог, это было унизительно для него, стыдно. Сообщить в двух словах, как сказал Истровской, но родителей это явно не устроит, мать не отстанет. Потому он решил просто отмолчаться. Пускай родители молчание расценивают как могут.

Марина все поняла. Истровская не обманула. Хавин виновен. За считаные дни все перемешал в их болоте, намутил так, что не сразу разберешься. А ведь и она положила глаз на него. Что это со всеми ними произошло? Наваждение какое-то.

А может, это Аспенский вместо жены подставил Хавину дочь? Отправил по одной дорожке вслед за матерью. Чтобы добиться своего. Константин на все способен. Страшный человек. Возможно, также использовал дочь, когда отдавал замуж за Валентина. Голова у Марины гудела. Все приходилось домысливать самой. Аспенский, Хавин. Они оба причастны. Все так скверно.

Сын выглядел удрученным. Мать больше не задавала вопросов, обняла и успокоила:

– Не переживай, сынок, забудь ее. С Аспенским и Хавиным мы постоим за тебя. Найдем как. Посчитаемся. Отрыгнутся им наши слезы!

Валентин отстранился, посмотрел отчужденно, бросил грубовато:

– Не лезьте, родители, в мои дела, я сам во всем разберусь!

Мать нервно вспыхнула, толкнула сына в комнату и прошла за ним:

– Разбиралась одна, пока в подоле не принесла! Так и твоя, притащит маленького Хавенка, а ты будешь воспитывать! Нет уж, уволь, я должна быть уверена, что мой внук – родная кровь, а не зачатый в блуде чужак!

Отец поддакнул матери, стоя в дверях:

– Слушай мать, сын, слушай двумя ушами. Она знает, что говорит. Не цепляйся за юбку загулявшей жены. Юбок, их вон сколь мотается по улицам, только пальцем помани! – И резко осекся, заметив насмешку в глазах Марины.

– Те, какие мотаются по улицам, нам не нужны! – отрезала она.

– Послушайте, родители, не решайте за меня! – вновь возмутился Валентин. – Я уже взрослый! Или вы еще этого не заметили?!

– Заметили, заметили, еще как заметили, – осадила его пыл Марина. – Мы за тебя не решаем! Мы советуем хорошенько подумать. Голова – не тыква с семечками. Мозги в ней, чтобы соображать. Унижения никогда не забываются, сынок, как бы ни хотелось о них помнить. Ладно, мы поедем домой, а ты оставайся и покумекай как следует. – Она поцеловала Валентина в висок и, качая округлыми полноватыми формами, вышла из комнаты.

Андрей суетился рядом, у входной двери приостановился, оглянулся на сына:

– Хорошенько, хорошенько помозгуй, сын, и сделай, как советует мать: выброси Юлию из головы, найдется другая, еще лучше – Вышел за Мариной и плотно прикрыл дверь, щелкнув замком.

Валентин долго вяло смотрел перед собой, потом выключил свет и лег в постель. Но до утра толком не уснул, ворочался с боку на бок. На душе было неспокойно.

Утром он вышел на балкон. Яркое солнце ослепило. На балконах противоположного дома торчали мужики, переговаривались и мусолили сигареты. На Валентина навалились тяжелые мысли. Он хотел, чтобы Юлия возвратилась. Душа ныла. Вспоминал, как при разрыве был груб, и теперь ругал себя. Решил сегодня помотаться по городу, поискать жену. Где-то же она должна быть.

Вернулся в комнату, собрался, выскочил из дому. Отъехал от подъезда.

В то же время Пашка тоже отправился искать Юлию. После ее ухода он не находил себе места, не мог забыть.

Оба из разных концов города медленно двигались к центру, не подозревая об этом. Останавливались в людных местах, всматривались в толпу. Надеялись увидеть Юлию. Но обоим не везло.

Вскоре Пашка подъехал к кафе, где прошлый раз сошелся с Юлией. Припарковал машину, огляделся и нырнул в дверь. Сердце екнуло. Юлия сидела за столиком вместе с незнакомой ему девушкой. Красивая до рези в глазах, в легкой салатовой блузке, джинсах и кроссовках. У Пашки перехватило дух. Обе ели и о чем-то оживленно беседовали. Пашка хлебнул воздух и нетвердо направился к их столику:

– Ну и дела, – издалека произнес ломающимся голосом, смотря на Юлию. – Не думал, что снова увижу тебя здесь, – изобразил удивление на лице, как будто не искал ее, а встретил совершенно случайно. – Я приземлюсь? – спросил нерешительно, но сел на свободный стул, не дожидаясь приглашения.

Юлия глянула на него, как на пустое место, безразлично пожала плечами и представила подруге:

– Это Пашка.

Чернявая длинноволосая девушка с острым красивым носиком, с острой небольшой грудью под синим топом, подруга Юлии, посмотрела на Пашку без интереса, недовольно вытянула губки:

– Слушай, Пашка, мотал бы ты за другой столик! Видишь, мы беседуем!

– Так я готов присоединиться к разговору, – растекся в улыбке Пашка. – Закажу вино.

– Ты посмотри, какой непонятливый, – возмутилась подруга. – Несообразительный. Видать, в школе на двойки учился.

Юлия глядела на их перепалку с молчаливой усмешкой. Пашку она не хотела видеть и сомневалась, что он возник случайно:

– Присмотрись к нему, Кристина, – сказала подруге. – Может, приглянется.