Три Александра и Александра: портреты на фоне революции

Элитарная интеллигентность семьи Бекетовых базировалась на старом добром дворянском фундаменте. Дед был настоящий русский барин, прекрасно воспитанный, добрый, житейски наивный, проникнутый духом европейской, преимущественно французской культуры и, конечно же, до мозга костей идеалист и либерал. Именно вера в идеалы и любовь к свободе положили конец его ректорскому служению. В 1883 году во время студенческих волнений он добился от полицейских властей обещания не вторгаться силой на территорию университета. Разумеется, власти не сдержали обещания. Увидев из окна своей ректорской квартиры полицейских, по-хозяйски разгуливающих во дворе Двенадцати коллегий, он тут же написал прошение об отставке и вскоре был уволен. Семья Бекетовых вместе с трёхлетним Сашей покинула ректорский флигель и в последующие годы кочевала по не очень-то уютным съёмным петербургским квартирам.

Настоящей отдушиной и домашним раем стало для деда Бекетова имение Шахматово. Родовых владений Андрей Николаевич не имел, но к усадебной жизни имел наследственную дворянскую тягу. Ещё в 1874 году он купил небольшое земельное владение в Клинском уезде, в живописнейшем уголке Подмосковья близ станции Подсолнечное Петербурго-Московской железной дороги. Здесь, в окружении благородных парковых лип, был выстроен небольшой уютный усадебный дом, в котором всегда царил легкий беспорядок – признак покоя и свободы. Здесь проводили каждое лето; здесь дедов любимец Сашура, переодетый уже из девочкиных платьев в мальчиковые короткие штанишки, знакомился с огромным, безграничным миром, окружающим маленькое человеческое существо. Слушал таинственный шум листвы и бодрое пение птиц, копался в земле, валялся на травке, ходил с дедом по ближним лесам и лужайкам, возился со щенками и прочей живностью, играл с мальчишками – словом, занимался всем тем, чем занимается ребёнок, которому посчастливилось проводить летние месяцы в русской деревне.

II

Между тем в его жизни назревал первый значительный поворот.

В 1889 году Александра Андреевна вышла замуж за поручика лейб-гвардии Гренадерского полка Франца Феликсовича Кублицкого-Пиоттух. Вместе с девятилетним сыном переехала на казённую квартиру мужа в гренадерские казармы, что на Петербургской стороне, возле Гренадерского моста. Здесь Саше Блоку предстоит прожить семнадцать лет, повзрослеть, превратиться из крошки Бибы в подростка-гимназиста, потом в юношу, потом в красавца-мужчину. Здесь, в этой темноватой неуютной квартире с высокими потолками и окнами, глядящими на Большую Невку, в долгом и не очень ладном житьи-бытьи с нервной матерью, с тихим, ко всему как будто бы равнодушным отчимом, его меняющимися денщика ми и любимой таксой Краббом – произойдёт великое перерождение. В Александре Блоке, в его разумной душе будет запущен прекрасный и страшный механизм творения стихов.

И совершится чудо Божье о человеке. Ему, Александру Блоку, дано прожить не одну, а две или, пожалуй, даже три жизни. Одна, отражённая в фактах внешней биографии, – будет пряма, бесхитростна, не изобильна событиями и, насколько это возможно в эпоху великих потрясений, благополучна. В этой жизненной повести перед нами предстаёт красавец, умница, баловень своей родни, любимец успеха, не знавший материальных тягот и убийственных потерь, обладатель ранней и устойчивой славы, кумир барышень и властитель студенческих дум. Вторая – внутренняя – жизнь чёрной нитью обовьётся вокруг первой, переплетётся с ней в загадочном единстве. Она напитана неизбывным трагизмом. Этот второй человек одержим огненно-ледяной бурей; он разорван между безднами света и тьмы, его сердце болит от жути неостановимого полёта (или падения?) и в конце концов разрывается, не выдержав боли. Третья, главная жизнь – в стихах…

Но в 1889 году об этом ещё никто не знает. Знают другое: Сашура выучился всему, чему можно научить способного интеллигентного мальчика дома. Пора отдавать его в хорошую школу. Александр Блок был зачислен в Императорскую Введенскую гимназию, что на Большом проспекте Петербургской стороны.

Внешней биографии Блока свойственно удивительное постоянство. Имена её основных участников и названия мест её действия остаются неизменными на протяжении долгих лет, а то и всей жизни.

Всё, что он имеет, – хранит по возможности без изменений. Вот и школа – одна, неизменная. В 1898 году он сдаст экзамены и получит аттестат в той же гимназии, в которую когда-то был приведён за ручку.