Три билета в кино

В темноте я смог разглядеть лишь смутную фигуру на кровати, закутанную в одеяло, и Сашку, который сидел на полу; он отодвинул тумбочку и занял ее место, а голову откинул на стену. Тумба стояла справа от него, и стояла криво, должно быть, он двигал ее впопыхах и пространства себе освободил недостаточно, поэтому одну руку он зажал между коленей, приняв довольно неудобную позу, а ладонью второй сжимал тонкую кисть, которая свесилась с края кровати. Я тихо подошел к другу и тронул его за плечо, он вздрогнул, открыл глаза, которые заблестели в темноте, и непонимающе уставился на меня, будто не узнавал; я жестами показал ему на дверь, дождался кивка, вышел. Через минуту Саня последовал за мной, очень тихо, но плотно затворил за собой, хмуро кивнул Олегу, толкнул меня плечом, приглашая таким образом пройти на кухню. Он выглядел помятым и изможденным, под глазами темнели синяки.

– Да-да, вам столько нужно обсудить, не обращайте на меня внимания, – с сарказмом произнес Олег, хмыкнул и двинулся в сторону родительской спальни.

Было удивительно, что он ночевал там, поскольку спальня родителей пустовала с того самого момента, как Сашкин отец уехал из дома, там всегда царила идеальная чистота, которую поддерживала приходящая раз в неделю Лидия Петровна, но туда никто никогда не заходил без особой надобности. Оказавшись на кухне, я привычным движением включил свет и прошел к плите, пока Сашка усаживался за стол. Здесь я чувствовал себя привычнее, чем дома, повязал фартук и принялся готовить субботний завтрак так, будто вчера не произошло ничего из ряда вон выходящего и будто после еды мы, как и в любую другую субботу, будем играть в «Мортал Комбат» до тех пор, покамест адаптер приставки не начнет дымиться. Я доставал продукты из холодильника и готовил омлет, а Сашка и слова не проронил, тишина казалась гнетущей, но я знал, что он заговорит тогда, когда будет готов, поэтому сосредоточился на взбивании яиц и обжарке бекона с овощами, а потом оставил омлет томиться под крышкой и приступил к перемалыванию зерен, и вот тогда Сашка наконец подал голос.

– Не пустил тебя вчера? – он звучал настолько уставшим, что я обернулся и внимательно посмотрел на друга: его лицо было бледным и осунувшимся, а еще в его взгляде появилось какое-то новое выражение, будто за ночь он повзрослел сразу на пару лет.

– Пришлось остаться, прости! – я постарался коротко описать свой вечер дома. – Твоя легенда оказалась отцу по душе, но я не рискнул. Вряд ли нам нужно было сегодняшним утром два избитых тела.

Сашка понимающе хмыкнул и криво улыбнулся, напряжение рассеялось, я раскидал омлет по тарелкам, нарезал хлеб, разбавил дымящийся кофе молоком, после чего быстро расставил всё на столе и сел напротив Сашки.

– Ешь, – сказал я, указывая вилкой на его тарелку, – а потом расскажешь.

Саня ел без аппетита, никогда не видел от него столь сдержанной реакции на мою готовку, обычно субботний завтрак он проглатывал с такой скоростью, будто очень давно голодал. Когда допил вторую чашку кофе, он приступил к рассказу, и мой аппетит тоже дал трещину: после описания всего произошедшего в ванной я отодвинул тарелку (не съел и половины).

– Марина сделала ей укол какой-то успокоительной барбитуры, – закончил Сашка, – но среди ночи она все равно начала кричать и как будто бредить. Это было даже более жутко, чем кровь. – Он снова прикрыл глаза и откинул голову, упершись затылком в стену.

– Так что Марина сказала? – уточнил я.

– Что оказала ей помощь. Но нужно все равно попасть к женскому врачу. Это всё, что я знаю.

– В смысле? – не понял я.

– Ну, Марина – врач для младенцев же, – начал объяснять Сашка, – это раз. А два – нужны какие-то инструменты, чтобы полное обследование провести. Что-то типа того и…

– Это я примерно понял, – прервал его я. – А что, как она сказала, случилось с. Василисой? – было немного непривычно произносить имя девушки.

– Ничего не сказала, – недовольно ответил Сашка и скривил лицо. – Типа врачебная тайна. Если Василиса захочет, как пронудела Марина, то сама нам расскажет.

Это было логично, но все равно немного несправедливо, и я тяжело вздохнул:

– Что же нам теперь делать?

– После всестороннего допроса, – Сашка закатил глаза, – Марина позвонила своей матери, долго там что-то шепталась с ней за закрытой дверью. А потом сказала, что завтра… ой, то есть уже сегодня, ее маман примет Василису, но типа неофициально, по знакомству.

– Это же хорошо, да? – неуверенно спросил я.

– Наверное. Не знаю, – устало ответил Сашка. – Они сегодня к часу туда поедут. Маринкина мама типа крутой женский врач, думаю, она поможет.