Три буквы Б, или Брызги боли Бульдога

– Уголовный розыск располагает данными о том, что… – ровный и даже монотонный голос, по мнению стажера, должен был ласкать слух охранника, который мог стать ключевым свидетелем по делу… первому, между прочим, в начинающей карьере молодого человека, – именно вы дежурили в ночь на первое августа.

– Дежурил…. А что?! – уголовное прошлое Романа – человека около тридцати пяти лет по паспорту, и лет «под пятьдесят» по натуральному виду – хоть и не изобиловало критическим количеством лет отсидки (всего-то две ходки по «трешнику» за раз, что для общей ситуации в регионе могло считаться среднестатистической нормой), но все-таки могло привлечь представителя закона к ненужным инсинуациям.

– Не бойся! Я тебя ни в чем не подозреваю, а просто хочу получить информацию не для протокола.

– Побалакать можно, только, начальник, мне-то сказать тебе нечего! Я на смене только за воротами слежу, чтобы чужие машины не проехали на территорию и это… никакие чужие не ломились без разрешения руководства базы.

– Что можешь сказать про труп, что нашли вчерашней ночью рядом с турбазой у водораздела? – стажер уже понял, что сам «синий» ничего не расскажет по доброй воле из-за каких-никаких понятий о сидельной чести, а потому его нужно ловить, как говорится, за базар.

– Разводняки, начальник прокачиваешь? – Роман презрительно сбрызнул слюной между зубов, обозначая этим полное презрение к авторитету «мента» и свой полный отказ от сотрудничества со следствием.

– Смотри, гражданин Тарелкин, мы можем и повесткой, – психологический прием, когда обращение к свидетелю ведется во втором лице множественного лица, обозначающем именно ресурс всего ведомства, а не конкретного его представителя, зачастую мог стать той последней каплей, которая потом прорывала плотину словоохотливости некоторых персонажей, – сейчас мы беседуем как друзья, а потом ведь все под протокол со всеми вытекающими.

– Ничего не знаю и не видел! – сказал, как отрубил человек со множеством не очень-то и презентабельных наколок тематической направленности на открытых частях тела, которых по климатическим условиям было сейчас хоть отбавляй, ведь голый торс и шорты со сланцами и неизменной бейсболкой с логотипом турбазы были той формой одежды, которая сейчас не осуждалась работодателем.

– Жду пять минут и ухожу, но потом… – стажер вышел на условно свежий от пекла воздух и мимолетно, но фиксировано для Романа, взглянув на наручные часы.

Ровно через четыре минуты и пятьдесят секунд охранник турбазы, не хотя, вышел из своего условного убежища и начал повествовать свои видения проблемы. Дабы не утруждать читателя с дословным изложением нелитературного текста в качестве оригинальной версии, лучше привести адекватный его перевод на русском языке, не запятнанном сленгом субкультуры, к коей и принадлежал наш герой.

Итак, по данным охранника выходило следующее: «Приблизительно в 04-50 к месту, расположенному недалеко от обнаружения трупа г-на Брусникина, подъехал темный автомобиль. Предположительно, это был кроссовер с полным приводом модели Subaru Forester 2017 года выпуска. Сначала женщина в красном платье сняла туфли на каблуке и вышла со стороны водительского кресла, потом она уже со стороны улицы выключила двигатель и ближний свет, а оставила только габариты. Далее она открыла заднюю дверь и вытащила тяжелый сверток, напоминающий человеческий труп, завернутый в ковер. Но это был не ковер, а скорее полимерный материал. Потом она оттащила сверток на расстояние двадцати-двадцати пяти метров от автомобиля, освободила тело от покрова, который отнесла в машину. Затем она опять же со стороны задней двери вытащила что-то напоминающее грабли и зачистила следы на песке. Села за руль, стряхнув со стоп прилипший песок и снова обувшись. Завела двигатель и убыла по дороге на трассу «Находка – порт Восточный». Время было около 05-10».

Именно эти показания, казалось бы, логически и не вытекающие из предшествующих представлений оперативников, касательно данного расследования, и совершили настоящий перелом в этом деле. И, каково было удивление Васильченко, когда потом выяснилось, что именно стажер в своем первом в жизни серьезном расследовании и в полном одиночестве смог справиться с такой не очень-то и простой, как может показаться на первый взгляд, задачей.

Глава 6

Степан Ищенко, решив соответствовать своей поисковой фамилии самым непосредственным образом, быстро составил план допроса потенциальных свидетелей, основываясь на достоверной информации, любезно предоставленной Галиной Ким. Из четырех номеров, в которых значились следующие отдыхающие: 2А – семейная чета из Хабаровска (лет тридцати пяти – сорока) с подростком сыном, 3В – две однокурсницы из педагогического института г. Комсомольска-на-Амуре, 1С – пара пенсионеров из Биробиджана, 5Е – три молодых человека из Лесозаводска, – в первую очередь на мушку следопыта попали именно жители Приморского края, которые по географическому признаку оказались обделенными у себя на родной земле в прелестях морского бриза, в частности, и туристического рая, вообще.