Три чайные розы

«Кажется, я пропала, – счастливо ойкнула Татьяна, – он совершенно такой, каким и должен быть!»

– Замерзли?

– Ничего! Спасибо, что не опоздали! – рассмеялся Сергей. – Я бы, конечно, не ушел и ждал вас сколько надо, но вскоре бы, видимо, умер. Петербургский климат для меня сущий экстрим. Вы тоже замерзли! Идем отогреваться!

Он привел ее в ресторан, оформленный со вкусом. На стенах висели правильные картины, ненавязчиво и тихо звучали ноктюрны Шопена. Место оказалось в хорошем смысле буржуазным.

– Здесь славно! – заметила Татьяна, оглядевшись.

– Я люблю сюда заходить, когда приезжаю в ваш город, – пояснил Сергей.

– Как вы оказались в Праге?

– Я там родился. Родители – русские, работали в русском посольстве.

– Кто вы по профессии?

– Строитель, – улыбнулся Сергей и поднял бокал. – За знакомство? Вы невероятная красавица! Признаться, подобного я и представить не мог.

Татьяна возмутилась:

– Какая дешевая лесть!

Тем не менее комплимент ее приободрил, женщина почувствовала себя уверенней. Они выпили.

– Любите свою работу? – спросил Сергей.

Татьяна пожала плечами:

– Как вам сказать… Редактировать современную литературу, будучи воспитанной на классической, порой непросто, да и общение с иными авторами не доставляет удовольствия. Часто вспоминаю слова Мандельштама. Знаете, тот однажды спустил с лестницы молодого литератора, посмевшего заявить, что он написал роман, а его не печатают! Мандельштам вытолкал незадачливого автора взашей и кричал ему вслед, что для романа нужна каторга Достоевского или десятины Толстого!

Сергей смутился:

– Простите, вот я самонадеянный наглец, посмел назвать свой опус романом!

– На свой счет можете не беспокоиться! В вашем случае как раз речь идет о романе. Сергей, я хочу поздравить вас, вы написали удивительную книгу!

– Вам понравилось?

– Не то слово. Мне кажется, я всю жизнь ждала ее! И вас…

Сергей засиял от радости:

– Меня?

– В смысле вас – автора, – смущенно поправила Татьяна. – Только я не уверена, возьмутся ли вас печатать в нашем издательстве. Извините меня, – она чувствовала себя бесконечно виноватой перед Сергеем, – не знаю, смогу ли помочь вам.

– Это неважно! – улыбнулся мужчина и взял ее за руку. – Главный выигрыш я уже получил!

– Какой?

– Встретил вас!

Татьяна осторожно высвободила руку:

– Я не знаю, сможете ли вы заработать на книге. Скорее всего, первый гонорар будет весьма скромным.

Он пожал плечами:

– Пустяки… Я занялся литературой не из-за денег. Я не бедный человек, у меня строительный бизнес. Литература – это мои нереализованные амбиции нематериального толка. Мне совершенно неважно, сколько я получу за книгу. Если нужно, я сам могу оплатить весь тираж. Впрочем, хватит об этом! Давайте поговорим о другом. Кстати, есть предложение перейти на «ты»?!

– Категорически принимается!

Татьяна улыбнулась – его естественность и искренность подкупали. С Сергеем ей было удивительно легко. Она давно не чувствовала такой безоговорочной симпатии к незнакомому человеку. Ей хотелось узнать о нем больше. Татьяна спросила, когда он начал писать.

– Лет пятнадцать назад, – ответил Сергей. – Правда, моя бывшая жена считала, что это пустая трата времени и мы не сможем жить на писательские гонорары. Пришлось уйти в бизнес. Зато сейчас я могу заниматься литературой, не думая о деньгах. К тому же у меня теперь и жены нет!

– Почему? – не удержалась Татьяна.

– Обычная история. Как там у Шелли: «Они встретились. Они расстались. Чего же еще?» Она прекрасная, во всех отношениях достойная женщина, и это моя вина, что я не смог сохранить наши отношения. Отчасти меня оправдывает только одно – мне было двадцать, когда мы поженились, и двадцать девять, когда разошлись. А до тридцати человека вряд ли вообще можно воспринимать всерьез. Посему я не ответственен за собственные действия в том периоде.

– У вас есть дети?

– Единственное, на что хватило ума в ту бессознательную пору, – не произвести потомство. Я понимал, что до этого сверхважного поступка надо дорасти.

После ужина они отправились гулять и вновь заглянули на Дворцовую площадь. Накрапывал дождик, в небе над городом в своем вечном полете плыл александрийский Ангел. Татьяне вдруг показалось, что счастье рядом, оно возможно, даже для нее. Мужчина и женщина долго стояли, запрокинув головы в небо.

– Удивительный город, – вздохнул Сергей.

– Да, – согласилась Татьяна. – Но жить в нем нелегко. Порой он словно окрыляет меня, дает силы – и тогда я счастлива, а иногда равнодушен, безжалостен – и тогда чувствуешь себя покинутой и одинокой.

– Ты здорово похожа на петербурженку!

– А что это значит?

– Невская вода преображает местных женщин. Бледная кожа, голубизна в глазах…

– Забавно. Кстати, по ощущениям твой роман очень петербургский!

– Представь, и в моих жилах течет чухонская кровь! Моя мать была из Петербурга.

– А знаешь, Сергей, кроме всего прочего в твоем романе меня поразило удивительное понимание женской природы, проникновение в самую суть женщины.

– Это было несложно, – усмехнулся Сергей, – главный женский секрет, как известно, давно открыт Гоголем.