Три эффекта бабочки

– Да-да, это так, – подтвердила Ларочка и пояснила: – Дело в том, что Титова подсуетила нам с Петрушей горящую путевку на Кипр в приличный семейный отель. Во всяком случае, так говорили девочки из ее туристического агентства. Отель на первой линии стоит и там в основном останавливаются англичане. Правда, сейчас не вспомню как он называется. Танька говорит, что он довольно дорогой, но в октябре там можно отдохнуть дешевле. Места в этом отеле бронируются заранее, задолго до начала сезона. Так что, Оля, сама понимаешь, что отказаться от поездки было бы просто грешно. Тем более, что у нас скоро станет холодно. А на Кипре в октябре будет еще очень солнечно и жарко.

– И мы, Оленька, хотим взять с собой детей, – вставил Усольцев. – Нельзя упускать такой шанс. Дать детям еще две недели каникул в октябре, да еще на море, к тому же недорого – это просто удача. Вы согласны?

Петруша подмигнул детям и те восхищенно закричали на весь двор:

– Ура-а-а!!! Еще как согласны! Мы только за! Там же так здорово! Мамочка, разреши! Мы так хотим на море!

– Но вы уже были со мной в Болгарии, – попыталась остановить восторженных детей Скворцова.

– Так, то была всего-навсего Болгария, – скривившись, сказала Юля. – А Кипр – есть Кипр! Ни в какое сравнение…

Денис быстро закивал головой, поддерживая сестру и умоляюще смотрел на мать.

– Ну, мамочка, пожалуйста… ну разреши…

– Ладно, – быстро сдалась Оля. – Я отпущу вас с дедушкой и бабушкой только при двух условиях.

– Каких? – насторожились дети.

– Вы будете слушаться и без разрешения не будете лезть в воду. Ни в море, ни в бассейн.

– Да-да-да! Мы будем слушаться! – Вновь радостно заверещали дети и выскочили из-за стола. Потом приостановились и виновато уставились на мать. – Можно мы уже пойдем к себе?

Оля кивнула и с улыбкой наблюдала, как счастливые дети вприпрыжку бежали к крыльцу дома. Потом она перевела глаза на свекровь и четко спросила:

– Сколько?

– Ну… мы с Ларочкой прикинули… – начал первым Петруша и замялся.

Но Лариса Игнатьевна бесцеремонно перебила Усольцева:

– Не мямли, дорогой! Надо всегда называть вещи своими именами. За свои места в отеле мы заплатим сами, а ты дашь денег на Юлю и Дениса. Ну и добавишь на их содержание там. И столько, чтобы они себе ни в чем не отказывали, – Ларочка сделала паузу и отчетливо добавила: – Три тысячи.

Оля удивленно округлила глаза.

– Сколько-сколько?

– Три тысячи, – уверенно подтвердила свекровь.

– Если не хватит, Оленька, то мы своими добавим, – попытался смягчить удар Усольцев.

– Долларов? – беря себя в руки, уточнила Скворцова.

– Евро, конечно, – безапелляционно выдала Лариса Игнатьевна.

Оля выдохнула и подумала: «Да… а губа-то у Ларочки не дура. На две недели три тысячи евро на двоих детей… Это круто! И Петруша сэкономит, и Танька в накладе не останется! И что это за мода у свекрови такая – всем гешефты оказывать?», а слух сказала:

– Хорошо. Три тысячи, так три. Когда нужны деньги?

– Завтра, – отрезала свекровь.

– А когда вылет?

– В субботу. В 7.30, – поспешно дополнил Усольцев.

– Да не кривись ты так, Оля! – неожиданно взвилась Ларочка. – Тебе что, денег для детей жалко? Я знаю, что у тебя в доме сейф есть, где ты заначку держишь. Да и на валютных счетах у тебя денег лежит немеряно: и доллары, и евро. Мне Валерка говорил, что ты валютой со своими поставщиками рассчитываешься. Но к сожалению, он доступа к счетам не имеет. Иначе я бы с тобой сейчас даже не разговаривала и все вопросы спокойно решила бы с сыном.

От этой тирады Оля оторопела. Мысли заскакали, как бешеные: – «Вот это да! Вот так номер! Счета ей мои нужны! У-у… Как же я их ненавижу!»

Оля, словно случайно, выронила на пол туго накрахмаленную салфетку, которую до сих пор нервно крутила в руках. Она согнулась, чтобы поднять белый кусочек льняной ткани и на какое-то время застыла в этой позе. В этот миг она попыталась обуздать мелкую дрожь, прокатившуюся по телу и спрятать презрение и ярость, заструившиеся из глаз.

Меж тем, Лариса Игнатьевна успокаиваться не собиралась.

– И, кстати, дорогуша, позволь спросить у тебя: что это рожа у тебя сегодня такая довольная? Уж не любовник ли у тебя завелся? А? И как тебе не позвонишь, все у тебя телефон занят или ты трубку не снимаешь. Подозрительно это.

Оля резко разогнулась и вскочила:

– Да как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне? Кто вам позволил издеваться надо мной в моем же доме?

– Сядь! – властно приказала свекровь. – И не ори на меня!

Оля примостилась на край стула, сцепила зубы и опустила глаза. А Усольцев, воспользовавшись коротенькой паузой, недовольно пробурчал:

– Лара, прошу тебя, угомонись. Ты уже перегибаешь палку. Не наше это дело.