Три грации на обочине

– Но это будет ее ложь, а не наша, – улыбался Павел. – Чисто психологический ход: каждой девушке хочется уйму поклонников, некрасивым в большей степени, об этом знают все. А поверят или нет… не наши проблемы.

Феликс не разделил его оптимизма:

– Опасность для Сэры не уменьшится. Что, если преступники все же решат ее замочить? И охрана не поможет.

– Охрану я снял.

Ну и ну! Добивался, чтобы Сэру охраняли как зеницу ока, и снял! Странно, они же вычислили: ее убирали как свидетельницу, да, пока нет ни улик, ни подозреваемых, связанных с преступниками, но есть логика! Логика говорит, что других мотивов убить девчонку – нет. Ей лишь надо напрячь одну извилину и вспомнить, кому она трепалась, сейчас это Сэре не под силу. Но Павел! Сделал непростительную глупость и – рот до ушей? А у Феликса рот открылся сам с собой, но он не мог подобрать нужные слова, чтобы не обидеть главу следственной группы, на языке одна непарламентская лексика вертелась.

– Эт че было? – произнес все же Феликс. – Я ослышался?

– Почему у тебя глаза, как у совы? – рассмеялся Терехов. – Ладно, не стану мучить. Я договорился: Сэру перевезут в другую больницу. Только тсс… Именно поэтому никто не знает, где на самом деле Алиса и Петр, для абсолютно всех – они написали заявления на отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам. А Женя – опять же для всех – работает по моему заданию, которое в интересах следствия не разглашается. Остались мы с тобой.

– Хм! Мы с тобой? – ухмыльнулся опер. – А ты хоть знаешь, что у нас имидж так себе? Да, да, не только мой, твой тоже.

– Нам это на руку, не будут лезть с советами и помощью. Мы подбираемся к финальной стадии, рисковать нельзя. Садись… – Павел нажал на брелок.

На полпути позвонил Левченко и заинтриговал: он затребовал Павла с Феликсом к себе, чтобы показать кое-что наглядно. Павел развернул автомобиль, а через час он и Феликс сидели перед монитором.

– Пришли сведения о машинах с символом «Ом», – чуть ли не торжественно объявил Левченко, щелкая мышью. – Канителились долго, конечно, но пардон-пардон, у меня помимо ваших дев с пустыря до фига работы. Так… вот они.

– О машинах, говоришь? – сделал акцент Феликс. – Их несколько?

– Пять, – загадочно произнес Левченко. – Пока пять, не исключено, что еще появятся, у нас в городе личного транспорта, кажется, больше, чем жителей, плюс транзитеры. Просмотреть столько дорожного материала… от виртуальных выхлопных газов задохнешься.

– Скоро ты там?.. – не хватило у Феликса терпения. – Горю желанием увидеть тачки.

– Да погоди радоваться, – остудил его Левченко. – Владельцы автомашин уважаемые люди, к ним просто так не зарулишь, допрос не устроишь. Мол, вы отбили у двух подонков девушку, а мы нашли ее мертвой с признаками группового секса, не можете объяснить, что это значит?

– Что, так серьезно? – насторожился Павел.

– Сам убедишься, – утвердительно кивнул Левченко. – Да! Прежде чем выдать владельцев, должен поставить вас в известность. Любой знак, объединяющий группу лиц, близкую по интересам в обыденной жизни, указывает, что группа создавалась умышленно и свидетельствует, что это… боюсь утверждать, потому что люди слишком важные, может быть, простое совпадение вносит сумятицу…

– Свидетельствует, что это… – напомнил Феликс. – Не отвлекайся.

– Что это либо секта, либо клан, либо тайное общество с определенными целями и задачами, – выпалил Левченко.

– Владельцев хочу, – заявил Феликс.

– Вот список и номера одним файлом, фотографии…

Непроизвольно Павел и Феликс подались к монитору и оба одновременно подняли брови, читая фамилии и род занятий.

Женя дотронулся до плеча Алисы, чуть толкнул

Она моментально села на постели, протирая глаза, ведь ночь глубокая и Алиса спала. Увидела Сорина, и, что называется, сна как не бывало:

– Что? Что случилось?

– Там двое… – почему-то шепотом сообщил Женя, именно он сегодняшнюю ночь дежурил.

– Да говори нормально, мы в доме одни и за большим забором.

– Там двое вышли во двор, очень похожи на тех козлов, ну, по кличке Голем и морда длинная…

– Не понимаю, какой Голем, какая морда?

– А, да, да! – ударил себя по голове ладонью Женя. – Ты же не знаешь, они приставали к Насте.

– Настя… которую опер возит? Ну, раз ты говоришь…

Она подлетела с кровати, на ходу набрасывая махровый халат, ринулась в комнату Петра, растолкала его; объяснили ему – почему подняли с постели, когда поднимались на чердак. Женя указал жестом, в каком окне он увидел двух приставал – не со стороны фасада, а с обратной. Все трое прильнули к окну, прибор ночного видения по праву старшего по званию захватил Петр и приставил к глазам, оттеснив двух любопытных.

Поселок довольно хорошо освещен, как-никак здесь баре живут, и двух мужчин видно невооруженным глазом, да только находились они далековато. За домом Майера молодой сад, огороженный обычной оградой, за ней – такой же сад из молодняка, площадка для отдыха с фронтальной стороны особняка, на ней и сидели два человека. Находчивая Алиса схватила бинокль со столика у входа, приставила его к глазам, комментируя: