Три грации на обочине

– Никого. Ой, две машины проехали, тогда я и увидела вторую без фар, ее осветили проезжавшие. Эта вторая, ну, без фар, тоже не спешила. Я испугалась, темно же и никого нет. Вдруг, думаю, за мной охотятся уроды и выжидают, когда напасть. Взяла и во двор забежала, ворота открыты были, как будто я уже пришла. А сама выждала у стенки, вышла и пошла у самых домов… Там тень прямо черная, у меня куртка тоже…

– Ясно, – перебил ее Павел. – Как я понимаю, из второй машины вышел мужчина и спас Искру от двух приставал из первой, так?

– Спас, ага, – закивала она. – Ошиблась я, хороший человек оказался.

– И поехал в сторону вашего дома? – выпытывал детали Феликс.

– Нет. Он развернулся и по этой дороге – вжик! А я присела за киоском, потому что мимо меня проезжал…

– Ух, ты, блин! – ухмыльнулся Феликс. – Здесь же движение одностороннее, спаситель Искры мог поехать либо дальше мимо похитителей, либо вернуться назад. А он предпочел плюнуть на правила и двинуть по встречке?

Ну, да, нарушил правила – подумаешь! Уходил от подонков, как ему показалось, наиболее выгодным путем. Подъехать к дому Искры можно разными дорогами, к тому же в первую минуту вряд ли он спросил адрес, ситуация не только для девушки была опасной, для спасителя в том числе. Опомнились бы те двое, кинулись за ускользающей добычей, полагая, что стрелять мужчина не будет, и неизвестно, как все обернулось бы. Впрочем, Искре спасение не помогло. Главное – что было потом! Где он ее высадил (не факт, что у подъезда дома), каким образом она попала в лапы преступников? Эти мысли пронеслись мгновенно в голове Павла, а вслух он произнес:

– Думаю, о правилах спаситель Искры меньше всего думал. Серафима, а цифру «три» на номере какой машины ты видела?

– На номере? – вытаращила глазенки та. – Не на номере!

– А где? – изумился Феликс. – Где ты видела?

– Фу, блин! На машине, я ж говорила вчера.

Вот это новость! Она говорила одно, а они оба подумали другое. И стоит, белесыми ресницами хлопает, молчит. Подступив к ней ближе, Феликс едва сдерживался, чтобы не вставить крепкое словцо, и не одно:

– На какой, маракуйя? На какой машине была тройка? На той, что приставала к Искре, или на той, что спасла ее? И в каком месте эта чертовая цифра прилеплена? Место покажи наглядно!

Сэра хмыкнула-фыркнула, дескать, чего психовать? Видимо, чтобы не случилось больше недоразумений и на этот раз ее поняли правильно, она подошла к автомобилю Павла и ткнула указательным пальцем в нижний левый угол заднего стекла:

– Здесь была цифра «три». И ноль.

– Стоп, стоп, – поднял ладони Павел. – Три и ноль? Тридцать, да?

Задумавшись, Сэра пожала плечами, будто сомневалась в цифрах, которые сама же и назвала. Феликс выставил указательный палец, собираясь применить своеобразную психическую атаку явно с угрозами, Павел упреждающе остановил его рукой и уставился на девушку. Прошло совсем немного времени, и она вспомнила детали, видимо, почти трезвой кралась за подружкой:

– Только тройка большая, а нолик меньше и кривенький… А вверху точка, что ли…

– Размер цифр какой? – процедил сквозь зубы Феликс.

Она повертела свою ладонь с растопыренными пальцами, затем приложила к месту, где были цифры, и кивнула, добавив:

– Цифры светились.

– С твою ладонь. А нарисовать? – спросил Павел.

Терехов достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и авторучку, девушка уселась в машину и принялась чертить, но что-то у нее не так выходило. Она чертила еще на новом листе, потом еще, в конце концов протянула Павлу блокнот, признавшись:

– Вот… только тут чего-то не хватает, я не помню всех закорючек. Как будто цифры и не цифры… Не умею рисовать.

Очень понятно – цифры и не цифры! Не свидетельница, а нечто. Павел забрал блокнот, после повезли девчонку домой, по дороге он продолжил:

– Серафима, скажи, фотороботы сможешь составить?

– Это как?

Дремучесть исключительная, ладно, книжки не читает, но кино-то видела наверняка, слово «фоторобот» употребляется чаще, чем она ногти красит! Да делать нечего, Феликс подробно разъяснил, в чем заключается задача и как эта процедура будет проходить, Сэра замахала руками:

– Не, я – не! У меня не получится.

– Значит, ты не запомнила их? – уточнял Терехов.

– Ну, так… – покрутила она в воздухе растопыренными пальцами обеих рук. – Я помню их, а нарисовать не смогу.

– Понятно, – улыбнулся Павел, глядя на нее в зеркало заднего вида. – А опознать, если их показать живьем, сможешь?

– Да, – заверила Сэра.

– Вот и отлично.

Девушку передали с рук на руки матери, как обещали, и, не откладывая дела в долгий ящик, отправились к Левченко выяснять, что за странное изображение – тройка почти в два раза больше нуля. По логике это условная цифра «30» в искаженном варианте есть некий символ, предположил Павел, сейчас многие увлекаются символикой и лепят ее – куда ни попадя.

Левченко устроился на узком диване и спал