Три грации на обочине

Диванчик в компьютерном кабинете маловат для его роста, спал он на боку, согнув острые колени и сунув между ног сложенные ладони, вместо подушки подложил куртку. Его с трудом растолкали, увидев, кто пожаловал, он сразу въехал, что это надолго, забрюзжал, словно старый дед:

– Ну, ребята, я так не играю… Знаете, когда я лег на этот продавленный диван? В шесть утра. Где ваш пацан, прибитый валенком? Свалил? Я его…

– Женьку? – усмехнулся Феликс. – А что так? Он же мямля.

– Ты уверен? – ворчал Левченко, засовывая ноги в кроссовки. – Откуда выдрали его? Мы с ним сутками сидим на порнухе… маньяк, ей-бо!

– Посадил бы кого вместо себя и отдыхал.

– Плохо знаете своего оперка, он своим писком мозг пробил: «Срочно! Срочно!» И заметьте – бессовестно! – давил на мою совесть, мол, от нашей скорости зависит количество новых трупов. Вот накаркает – будет знать. Что вам?

В двух словах объяснили, блокнот с каракулями отдали, Левченко уселся за компьютерный стол, рассуждая:

– Это несложно, похоже на арабскую вязь. Может, слово…

– Я тоже так думаю, – подхватил Павел, беря стул и усаживаясь рядом. – Это либо слово, либо символ… Если точно восстановить, то можно поискать автомобиль с этим знаком. Не думаю, что в нашем городе много автомашин, украшенных подобными элементами. Давай, Левченко, ищи, что это за знак, потом нужно будет просмотреть дорожные камеры видеонаблюдения.

– Ооо… – застонал Левченко, тем самым перебив Терехова и одновременно щелкая мышью. – Я с вашими поисками по уши погрязну, не видать мне ни жены, ни детей, ни маму с папой.

– Других работой займем, – пообещал Павел, хлопнув его по плечу.

Всего через пару минут Левченко объявил:

– Ну, вот и цифра три с вашего рисунка. Как я и говорил, арабская буква… Нет, две арабские буквы, две! Только с точками. На вашем рисунке точка есть, но не на том месте… Попробуем выяснить значение… – Прошла минута, другая, Левченко разочаровал: – Ребята, это просто буквы. Произношение дано, но как знак или символ ничего не означает.

– У нас еще есть нолик, черточка и точка, – напомнил Павел.

– Щас, щас… – бубнил под нос Левченко, глядя в рисунок Сэры. – Нолик сейчас приставим… и черточку… Поиск… Ждем-с, сейчас выдаст похожести. Самому любопытно, что за знаки украшают крутые тачки. Ну, вот… Немножко не так, как нарисовала ваша художница, черточка соединяет так называемую тройку и ноль, над ней дуга, а над дугой квадратик вместо точки.

Феликсу не сиделось, он встал, взялся за спинку стула, на котором сидел Павел, и наклонился к компьютеру, спросив Левченко:

– Да, похоже… Что означает эта штука?

Тот некоторое время шевелил губами, читая текст с компьютера вместе с Павлом, да вдруг откинулся на спинку стула, улыбнувшись:

– Вон как, оказывается, это выглядит. Перед нами, господа, изображение священного звука «Ом»! Это мантра. Используется в индуизме, джайнизме, буддизме, шиваизме, вишнуизме, йогических практиках… Что тут еще написано? Звук стал частью поп-культуры… Да, символ наносится на одежду, тату делают, украшения… Я так думаю, данный символ наши обезьяны лепят повсюду.

– Значение есть? – опять спросил Феликс.

– А то! «В индуистской и ведической традиции Ом – слово силы», – прочел вслух Павел. – Дальше идет расшифровка, но она уже не столь важна, дома почитаем. Отпечатай нам несколько экземпляров, попробуем автомобиль с этим символом отыскать, он же по городу катается, не так ли?

Очутившись в машине и пристегиваясь, Феликс заметил: Паша немного повеселел, во всяком случае, лицо смягчилось, на человека сразу приятно смотреть. По-видимому, чудо-юдо Сэру он считает первой большой удачей, а это не так, удачи и раньше были. На него очень подействовали нарекания начальства, но начальники для того и существуют, чтобы людям портить жизнь. Он решил подбодрить Павла, доброе слово не только кошке нужно, но и человеку даже очень:

– Слушай, Паша, ты везунчик. Не прошло и двух месяцев, а дело сдвинулось с абсолютно безнадежной… нет, с дохлой точки.

– Не разделяю твоего оптимизма, – заявил Павел. – Ольга настаивает, будто не имеется достаточных улик, чтобы говорить о махровой уголовщине.

Ах, вон что его точит! Феликс бы сам чертову Коноплю скормил воронам, у него с ней взаимная и стабильная нелюбовь. Следственной группе Павла порядком нагадила Оленька, сдала их, как стеклотару. Начальство после ее фразочек, сказанных тоном, каким разговаривают с милыми детками потомственные герцогини, озверело: мол, улик для ведения уголовного дела… недостаточно!

– Нашел кого слушать, – презрительно бросил Феликс. – Марихуана… как бы это помягче выразиться… Слегонца скользкая наша княжна морга, как гадючка. Сама накосячит и – кусь! кусь! Всех, кто по пути встречается – кусь! Собственные недочеты перекинуть на коллег – как так и надо. Ядовитая гадючка.

– У тебя есть основания так заявлять?

– Паша, ты святой! Видишь ли, у меня… чутье звериное.