Три грации на обочине

Женщина в его понимании должна доверять партнеру, не задавать лишних вопросов, не делать кислым личико, не бунтовать, не… список длинный из «не». Нина красотой не блистала, да это как раз не беда – любую женщину красят вкус и качественная одежда, чему можно научить. Мите она приглянулась теплотой, женственностью, конечно, он допускает: не все ей может нравиться, в этом случае неудобства обсуждаются в спокойной обстановке, а не в шумном зале. Мда, не вовремя Нина стала права качать, умудряясь не хамить при этом:

– Мне не нравится, что ты приглашаешь меня в эти дурацкие клубы, потом куда-то убегаешь и что-то выясняешь. Мне не нравится торчать за столиком одной, не нравится, когда ко мне в твое отсутствие пристают дебилоиды.

Вот уж верно: нет в мире совершенства. Мите ее выпад тоже не понравился, только он не стал сейчас выяснять отношения, а просто, послав красноречивый взгляд строгого мужа, заодно сделав глоток коктейля, отправился прямиком к Сэре. Она танцевала – если размахивания руками и дикарские подпрыгивания можно назвать танцем, Митя схватил ее за локоть.

– Ай! – вскрикнула Сэра от боли. – Ты? Чего тебе?

– Выйдем. – Не дождавшись согласия, потащил ее к выходу.

– Куда?.. Куда ты меня… Больно, блин! – пыталась выдернуть локоть девушка, но это же не человек, а стальная машина. – Эй! Кто-нибудь!..

Ну да, щас! Кинулись спасать ее! Кому она тут нужна! Одной Искре понадобилась в качестве живого шлейфа и подопытного кролика. Они прошли коридор, соединяющий зал и фойе, спустились в гардероб, там в тупом углу Митя отпустил ее, с силой толкнув к стене.

– Ты вообще, да? – ударившись спиной, пискнула Сэра.

– Ну и несет же от тебя… фу! Шмурдяк пила и курила?

– Какое твое дело! – огрызнулась Сэра на манер дворовой собаки, которую раздразнили. – Чокнутый. Правильно Искра сделала, что бросила тебя!

– Это она так сказала? – потирая подбородок, спросил Митя.

– Да! Она! Чего притащил меня сюда? – Она хотела обойти его, он не позволил, снова толкнул ее к стене, снова ей стало больно. – Ты псих, да? Чего пристал? Чего тупишь?

– Я жду, когда ты захлопнешь губищи и наступит тишина.

– Ну! – зарычала зверушка. – Захлопнула! Дальше что?

Бесполезно с ней вести диалог в режиме Homo sapiens. На этот раз Митя так впечатал ее в стену, что бедняжка задохнулась, а он придавил ее не только телом, но и к горлу прижал руку, отчеканив в лицо, искаженное гримасой:

– Я же сказал заткнуться и послушать ушами! Ты, дрянь такая, подслушивала в клубе, когда мы с Искрой выясняли отношения! Как ты посмела?

– Ды… шать… не… мо… гу… – едва выговорила Сэра.

– Отпущу, ладно. Но если начнешь выеживаться, перебивать, я тебя задавлю прямо здесь. Будешь смирной? (Она судорожно затрясла головой, насколько позволяла мертвая хватка, и Митя отпустил ее.) Ты чем думала, устрица, когда ляпала своим языком следователю, как мы ссорились с Искрой?

– Я… меня… заставили.

– Идиотка. Ты меня тупо подставила. Если бы следователь попался дурак, я уже сидел бы в камере! И мне шили бы убийство. Знаешь такое слово – «убийство»? Меня могли посадить за то, чего я не делал! Потому что безмозглая Сэра не по делу распустила язык!

– А как бы ты на моем месте?.. – захныкала бедненькая девочка, напуганная и не понимающая, чего он хочет. – Они такие… такие…

– Умные, – согласился Митя. – А теперь расскажи то, чего я не знаю. Хочу понять, почему в истории с Искрой ты очутилась не на последнем месте. Что было нужно следователям от тебя? И поживей! Меня в зале подруга ждет.

Внимательный и способный анализировать человек не пропустил бы важную фразу «почему в этой истории ты очутилась не на последнем месте». Да, в этой фразе ключ интереса и напора Мити, но Сэра и ум абсолютно несовместимые вещи. Лишь бы отделаться от грубияна, она сбивчиво, тем не менее кратко, ибо торопилась, протарахтела о своем «участии». Получив информацию, Митя не стал обрабатывать ее сию минуту, это успеет сделать, сейчас его занимала дурочка напротив:

– Ты просто чудо из чудес. Зачем Георгию Даниловичу рассказала про запись, которую мне прислали? Я показал ее только Искре в тот вечер, когда ты подслушивала нас. Зачем причинять человеку, которому и так жизнь не мила, лишнюю боль? Зачем?!

– Я… я… я…

– Ты, ты! Безмозглая тупица. Тебе сколько лет?

– Восемнадцать. С половиной. Дядя Жора спрашивал про…

– Не пора ли черепушку хотя бы частично мозгом заполнить? Я к чему просветительскую беседу веду: глупость приносит беду не только невиновному человеку, но и тому, кто с нею – глупостью – живет.

– Какую беду? Ты про что?

Видя ее круглые и непонимающие глаза, ему осталось только вздохнуть и развести руками в стороны:

– Не поняла! Сэра, дуй домой.

– Домой?! С какого перепугу?!