Три истории. Повести

Ровно через пять дней в особняке Рооса раздался телефонный звонок. Звонил племянник и сообщил об успешном выполнении операции с картиной. Проблем никаких не возникло, ребят на таможне привлекать не пришлось. У тети Веры он пробыл всего один день, она вся в сборах, уезжает к сестре. Приняла его очень тепло, кормила, как на убой. Хорошая и очень добрая женщина. О ее ситуации и проблемах после смерти мужа и его разоблачении практически ничего не говорили.

Через три часа прибыл сам Урмас. Да, та самая. Прекрасно сохранившаяся. Тут же заняла свое место над камином.

После отъезда племянника Эдвин осторожно снял картину со стены, положил на стол и долго ее рассматривал. Нет, не пейзаж, а боковины рамки. Ничего подозрительного не увидел. Стала тяжелей? Пожалуй. А может так ему кажется? Что гадать? Он с волнением открыл тайник, подставил ладонь правой руки перед отверстием и наклонил ее. Из тайника с легким хрустом и шуршанием на руку посыпались прозрачные бриллианты чистой воды, с характерным, ни с чем не сравнимым ярким блеском огней.

– Спасибо, Веня, спасибо. Нет, никуда я их сбывать не буду. Это твои камешки. Точнее, камни. Память о тебе. Так и будут спокойно лежать в картине, в домике своем уютном, долго-долго, а там жизнь сама распорядится моей и их судьбой.

Он вновь спрятал их в картину, а ее разместил на то же место над камином. Стало неимоверно легко на душе. Вновь вспомнил Задонского, их первую встречу, знакомство и дружбу.

Было уже около восьми часов вечера. Он почувствовал небольшую усталость, пошел к себе, лег отдохнуть и не заметил, как крепко уснул.

Нора пришла с работы поужинать около десяти часов вечера. Иногда она перекусывала у себя в отделении, заваривала себе кофе, а пирожное или бутерброд брала в буфете. На этот раз очень захотелось хорошо поужинать горячим. Зашла в дом, поняла, что Эдвин ее не ждет, видимо, устал и лег пораньше спать. Пройдя в зал, она машинально бросила взгляд на стену над камином и увидела картину. Вместе с заинтересованностью, на лице появилась легкая улыбка. Что она выражала на самом деле – понять было сложно. Нора вообще редко улыбалась, представляя собой для окружающих холодную нордическую фрау-леди. Подойдя ближе к камину, остановилась и некоторое время, словно статуя, молча смотрела на нее, прислонив ладонь правой руки к щеке; это был ее непроизвольный жест, когда она о чем-то глубоко задумывалась и окружающее ее мало интересовало. Постояв так пару минут, она затем двинулась на кухню, прихватив с собой сумочку. Еще раз убедившись, что муж у себя в спальне и, скорее всего, крепко спит, открыла сумочку, достала мобильный телефон, набрала номер и, услышав на том конце твердый мужской голос, ответила: «Она вернулась. Да, на своем месте, над камином».

– Спасибо, Нора, девочка моя славная! Теперь просто жди моего звонка и ничего сама не предпринимай, – и связь отключилась.

Затем положила телефон на стойку бара, предварительно удалив из него следы последнего звонка, глубоко и тяжело вздохнула, понимая всю серьезность ею содеянного. Желание поужинать горячим все-таки победило тревогу и неуверенность. Что там в холодильнике? Оказалось, кое-что имеется: отбивная из приличного по размеру куска телятины, банка зеленого горошка, картофель фри и оливки в открытой уже банке (она их безумно любила), сыр и ветчина. Быстренько положила на тарелку мясо, картофель и зеленый горошек и отправила всю эту вкуснятину в микроволновку.

– Ну вот, начало и положено. Если они там, как заверил ее Гюнтер – все чудесно, все окей. А если там пусто? – холодок сомнения дрожью прошелся по ее телу только при одной мысли о подобном.

Увлеченная приготовлением пищи и погруженная в свои думы, Нора совсем не обратила внимания на легкую бледную тень, которую отбрасывала стоящая поодаль стены, за углом кухни, высокая мужская фигура в камуфляже.