Три креста

– Клер, тебя приглашают в кают-компанию, – сказал он, зачем-то подмигивая, – иди! А с ужином мы и без тебя как-нибудь управимся.

– А с подружкой Энди управятся без него, – с печалью промолвил Стивен, положив руку на плечо Энди, – сочувствую, друг, сочувствую! Но ты сам во всём виноват. Я предупреждал – ищи девушек попроще. Красивых любят богатые, а для девушек деньги – всё.

– Что правда, то правда, – подтвердил Том, – все они – ужасные шлюхи! Помню, была у меня одна безумно красивая…

– Обезьяна со шхуны «Элизабет», – перебила Клер. Поднявшись из-за стола, под которым трое мальчишек, не прекращая спорить и хвастаться, нагло щупали её ноги, она отстранила Джонатана и вышла на палубу.

Лёгкий бриз взметнул её золотистые волосы над плечами, обдал лицо волнующим, злым дыханием экваториальной Африки. Солнце, уже почти погрузившееся в безбрежную синеву Атлантики, разлило по ней душную, ослепляющую жару. Закат пламенел на весь небосклон. «Летучий Голландец» под управлением де Шонтлена, стоявшего за штурвалом, огибал мыс Доброй Надежды.

Глава пятая

Бухта Легаля

Как раз о Мадагаскаре беседовали в кают-компании капитан, де Шонтлен, Уилсон и Эдвардс именно в те минуты, когда Клер слушала в камбузе небылицы об этом острове. Капитан позвал де Шонтлена с целью спросить, не знает ли он на Мадагаскаре какого-нибудь уютного и спокойного места, где можно будет пополнить запасы пресной воды, а то и провизии. Острова, которые находились между Африкой и Мадагаскаром, ван Страттена не интересовали. Де Шонтлен знал, почему. Эти острова, в отличие от западной части Мадагаскара, были ещё обильно населены людоедами.

На столе была разложена карта западной части Индийского океана.

– Бухта Легаля, – уверенно произнёс де Шонтлен, ткнув пальцем в северо-западную часть острова, – она так мала, что её на карту не нанесли. Конечно же, я не могу полностью ручаться за то, что она именно сейчас свободна от флибустьеров, но год назад их там не было. Так что, шансы у нас хорошие.

– Но если всё же они там обосновались, мы их успеем заметить вовремя? – спросил Эдвардс.

– Вне всяких сомнений, сударь. Я их замечу. Кстати, там можно будет и пострелять диких коз. Они в этой части Мадагаскара ещё не слишком пугливы. Но почему, господа, у вас нет идеи зайти в Кейптаун или в какой-нибудь иной порт на юго-востоке Африки? Все они, насколько я знаю, сейчас находятся под рукой английской короны.

– Да потому, что этих двух молодцов там очень хорошо знают, – с досадой проговорил капитан, мотнув головой в сторону своих офицеров, – так хорошо, что даже не станут искать верёвку, чтоб их повесить. Попросту разорвут на куски, и всё. Я прав, господа?

– Не думаю, Готфрид, – зевая, бросил Уилсон, – мы ведь вернули этому дураку-губернатору его дочку за двадцать тысяч пиастров! Так что, верёвку всё же поищут.

– Ясно, – сказал с улыбкой француз. Ещё раз взглянув на карту, через которую был прочерчен маршрут, он поразмышлял о чём-то и уточнил:

– Так значит, в проливе берём три румба к востоку?

– Именно, – подтвердил ван Страттен. Подойдя к шкафу с посудой, он вынул из него чистый стакан, который затем наполнил вином из четырёхгранной бутылки. Дружески улыбаясь, вручил стакан де Шонтлену.

– Прошу вас, сударь, выпить за океан, в который мы входим. Мы уже выпили, не дождавшись вас, за что просим извинить. Но вы с утра спали, а потом правили кораблём.

– Благодарю, сударь, – сказал француз, и, залпом опорожнив стакан, отправился продолжать второе из упомянутых капитаном дел. Через четверть часа в кают-компанию пришла Клер. Ей также велели выпить, после чего всучили гитару и приказали играть испанские серенады. Она уселась на стул с большой неохотой, поскольку знала, что это – только начало. Если бы капитан ван Страттен остался с нею наедине, её настроение, разумеется, выразилось бы многообещающим возгласом, а не вздохами. Но куда ей было деваться?