Три места под солнцем

— Этот вопрос решим. Сейчас смотаюсь в аптеку, накуплю примочек, через неделю будешь как новенькая. А с более серьезными проблемами… Прямо и не знаю. Тебе нужна консультация юриста и помощь человека, имеющего влияние на Тони и твоего мужа. Одна ты не справишься. Юриста я тебе найду, а вот со вторым — справляйся сама.

Я практически вплотную подвела ее к подсказке. Осталось только протянуть руку и взять то, что я для нее приготовила. Глаза Марины посветлели, она взглянула на меня с зарождающейся надеждой:

— Вадим. Он тоже пострадает, если в бизнес вступит Тони. И дом, во что превратится этот дом, если его хозяином будет наркоман? К тому же Вадим всегда хорошо относился ко мне, я никогда не лезла в его дела, подписывала все, что он мне приносил, мы часто болтали с ним вечером в гостиной. Нам с ним было хорошо. И будет еще лучше, если мы объединимся.

Я удовлетворенно кивала головой. Наконец-то! Надеюсь, в их светлые головы придет та же идея, что пришла и мне? Мы спустились в гостиную, Марина побежала варить кофе, я быстренько пристроила два «жучка». Надо будет сразу проверить, как работают. Аптека была рядом, пока Марина хозяйничала на кухне, я сбегала за мазями и примочками. Дверь оказалась не прикрыта, и я не стала тревожить хозяйку, вывалила содержимое пакета на стол и пошла в направлении кухни. Протянула руку к двери и услышала знакомый голос:

— Марина, так упасть невозможно! Подобные синяки бывают только от удара. Говори, кто тебя? Я не потерплю, чтобы у меня в семье творилось неизвестно что.

Марина тихо ответила.

— Неужели правда отец? — переспросил Вадим. — Он никогда раньше не позволял себе поднять руку на женщину. Рассказывай, что случилось, только не ври, мне это очень важно.

Марина опять что-то неразборчиво пробормотала.

— Какая подруга? Здесь твоя подруга? Почему ты сразу не сказала? А я смотрю, дверь не закрыта, думал, ты куда-то выскочила и оставила. Давай так, дожидаемся твою подругу, быстренько выпроваживаем ее, и ты все мне рассказываешь. Вытри слезы, давай я помогу тебе отнести в гостиную кофе.

Они замешкались в дверях, а я пулей вылетела из дома, выскочила на улицу и побежала к «Мини Куперу», который я предусмотрительно оставила у соседнего дома. Ничего, чуть позже позвоню Марине, придумаю причину моего исчезновения. Ей сейчас все равно не до странностей в поведении новой приятельницы. А Вадим ее отвлечет и успокоит. У него это просто замечательно получается. Я представила, как Камамбер утешает свою мачеху, и прибавила газу. Это надо для того, чтобы отомстить за смерть мамы и папы. И о Вадиме я могу думать только как об орудии отмщения. Не очень хорошо управляемом, но смертельном.

Глава 10

Дядя Сережа выполнил свое обещание и предупредил о дне и времени рейда в «Техасе». За три часа до назначенного времени я позвонила Алине. Собирались активисты движения «Нет — наркотикам» в квартале от ресторана, чтобы соблюсти конспирацию и не засветиться раньше времени. Я явилась в майке и бейсболке — и Алине приятно, и мне полезно: в толпе активистов трудно идентифицировать личность. К тому же козырек бейсболки хорошо скрывает верхнюю часть лица. Ни грамма косметики, только бледный блеск на губы, широкие штаны, кеды — как все.

Чтобы власти раньше времени нас не заметили, за час до мероприятия мы крадучись пробрались к ресторану и залегли в кустах через дорогу. Не переговаривались, не курили, старались зря не шевелиться. Неожиданно для себя я почувствовала настоящий драйв: наверное, то же чувство испытывали пионеры, играющие в «Зарницу», или партизаны, готовящие налет на склад боеприпасов. Поэтому шелест травы, который я услышала у себя за спиной, напугал меня. Это была Алина. Она пристроилась рядом и горячо зашептала мне в ухо:

— Полина, я хочу тебя предупредить. Мы считаем это дело опасным. Между милицией и посетителями притона вполне может завязаться перестрелка. Это же не мелочь из «Парохода»! Поэтому обязаны остаться только официальные участники движения, те, кто действительно болеет за наше дело. Обычные обыватели могут расползаться по домам.

Я улыбнулась в темноте. Алина считала себя тонким психологом. Действительно, кто согласится признаться в трусости, «расползтись по домам» и назвать себя тухловатым словом «обыватель»? Я заверила ее, что сознательно иду под пули, и побожилась, что в ближайшее время официально вступлю в организацию. Подруга осталась рядом со мной и стала подробно излагать мне устав движения и обязанности ее членов. Закончить она не успела: у входа в ресторан началась едва заметная возня. Дальнейшие события протекали столь стремительно, что я едва успевала фиксировать их у себя в сознании. Стрельбы, конечно, не было, но коротких мужских выкриков, продолжительного мата, пронзительного женского визга — достаточно.