Три мгновения

А потом в тумане блеснуло белое крыло. Такая белоснежная сова была только у Поттера. Драко видел, как она постучала клювом в окно гриффиндорской башни, как ее впустили, и на пол комнаты опустился листок бумаги. Это письмо было не от Поттера и адресовано было не слизеринцу, но душа внезапно согрелась, словно в пламени огня гриффиндорской гостиной, от взявшейся из ниоткуда уверенности: Гарри жив.

И вот теперь Малфой стоял перед зеркалом и приглаживал волосы, покорно ложившиеся под умелыми руками. Он не хотел идти в Хогсмид, но его притягивала туда возможность увидеть Поттера. Юноше было жизненно важно самому убедиться в том, что с Гарри все в порядке, хотя больше всего на свете хотелось, чтобы тот навсегда исчез из его жизни.

А вечером Драко сидел в пабе, куда его затащили слизеринцы (кроме этого места они нигде в Хогсмиде не показывались), и тревожно вздрагивал каждый раз, когда колокольчик на двери оповещал о приходе нового посетителя.

В ту секунду, что вошел Гарри, Драко как раз доходчиво объяснял Блейзу Забини, который явно выпил лишнего, и с завидной настойчивостью уже в третий раз пытался его поцеловать, что тому надо пойти проветриться и остыть. Вдруг блондин вздрогнул, будто почувствовав то, что должно было произойти. Колокольчик еще не успел прозвенеть, как глаза Драко впились в приотворившуюся дверь. И в следующий миг встретили взволнованный и какой-то странный взгляд Поттера.

Пару секунд они просто смотрели друг на друга, не смея, да и не желая отвести взгляд. Время будто не двигалось, заставив застыть все безликие силуэты вокруг, и Драко поймал себя на мысли, что хочет, как Фауст у Гете, прошептать - да нет, прокричать: «Остановись, мгновение! Ты прекрасно!..»

…Чего только не было в этих дымчато-серых глазах, по которым неосознанно скучал Гарри все три нескончаемых дня. И боль, и радость, и невыразимые чувства… Неужели это могло быть правдой? Малфой хотел его видеть? Но вот страдальческое выражение лица Драко сменилось презрительным, и он первым разбил контакт глаз.

Гарри глубоко вздохнул, а потом вскинул голову. А чего, собственно, он ожидал от Малфоя? Мысленно посмеявшись над собой, Гарри пошел вслед за тянувшим его за рукав Симусом.

Драко сильно стукнул кулаком по столу. «Ну в чем дело? Опять этот Поттер!». Малфой чувствовал, что ему срочно нужно подойти к Гарри и дотронуться до него, посмотреть, не вздрогнет ли он от боли под прикосновением, оттого что, может быть, под одеждой скрывает свежие раны?.. Так хотелось положить руку на руку Гарри, обнять за теплые плечи и нежно прижать к себе…

Может быть, из-за выпитого усладэля, а может, потому что он три дня сходил с ума, но юноша не мог сдержаться. Вскочил и легкой быстрой походкой направился к гриффиндорцам, а в пьяной голове неудержимо билась мысль: «...дотронуться… только дотронуться до него…»

Хотелось спросить: «С тобой точно все хорошо?» - как друга, как близкого человека. Но в таких ситуациях, боясь насмешек или того, что его оттолкнут, Малфой никогда не давал волю чувствам. Когда он не знал, что делать - скрывал свою слишком уязвимую душу под едкими фразами и саркастическим смехом.

- Решил повеселиться, Поттер? - раздался ехидный голос за спиной Гарри. - А как это ты отважился на столь смелую вылазку без Уизли? Или его заперли в колдозоопарке, перепутав с представителем подвида пещерных троллей?

Гарри медленно повернулся. Ну конечно, перед ним стоял Малфой, собственной персоной, и выжидающе смотрел, пытаясь предугадать реакцию. В другой раз Гарри вскипел бы, но сейчас, на фоне пережитого, реплики слизеринца вызывали лишь улыбку. Не удержавшись, Поттер хмыкнул, заметив, как серебристые глаза удивленно расширились, и на секунду в них мелькнуло недоумение. Но только на секунду, в следующий момент красивые губы Малфоя искривились в ухмылке:

- О, да я смотрю, ты дар речи потерял? Или он у тебя периодически пропадает, когда рядом нет этой всезнайки?

Почему-то сегодня Драко не смог назвать Гермиону «грязнокровкой», как обычно. Это его бесило, а еще выводило из равновесия то, что Поттер продолжал игнорировать его выпады и улыбался, будто смотрел на шалости ребенка. И Малфой почти физически чувствовал, как из головы испаряются все пакостные мыслишки, бывшие постоянным и неизменным атрибутом их стычек. Но Драко был упрям и сделал еще одну попытку:

- А как тебя пустили сюда? Разве маленьким золотым мальчикам не пора спать в кроватках? Хотя, я знаю, ты пришел в мантии-невидимке, чтобы тебя не застукал Дамблдор, правда? Ну, где она? Здесь? - и Драко резко дернул Гарри за руку, словно пытаясь сорвать несуществующую ткань. В ту же секунду Гарри вскрикнул и, сжавшись в комочек, наверное, упал бы, если бы его не подхватил Малфой. «Мерлин! - пронеслось в голове Драко. - С ним все хуже, чем я мог предположить!» - поддерживая Гарри, блондин одной рукой попытался закатать рукав его свитера, чувствуя сквозь ткань что-то теплое и мокрое.

- Гарри! Что с тобой? - бросился к ним Симус, и даже стоявшие поодаль слизеринцы подошли ближе.